Справочник городских рассветов. Борис Михин

Чтение книги онлайн.

      Февраль.

      Зима в своих правах.

      Как человеческая подлость.

      Была душа.

      Осталась полость.

      а поиски добра бесплодны,

      ведь не сезон.

      И бьёт по вам

      из всевозможных подлецов

      крупнокалиберная мелочь,

      и защищаться стало нечем,

      как снегу – время – почернелым

      потом пройти в конце концов.

      Пройти любой беде, так как

      год набирает обороты.

      Однажды вспомнить обормотов

      не сможешь, – некогда: работа,

      семья, с приятелем стакан.

      И вот очередной февраль

      напомнит прошлые обузы,

      смешнее битвы карапузов

      теперь…

      И ветер, как Карузо,

      способен ноты те же брать.

      И там, где, помнится, душа

      сбежала, ненавидя шабаш

      (ведь подлость – это форма штамма), —

      жизнь титанических масштабов.

      И время что-то воскрешать.

      Не чувствуя себя здоровым,

      губить начало у начал.

      Грублю.

      Молчалось.

      Палачам

      не важно, кто стал нынче вдовым.

      Вот так и выглядит весна:

      больной, обидчивой, жестокой.

      Бич февралей – тепло настолько,

      насколько будешь тёплым сам.

      А если режешь на корню

      проросшие, как лук, идеи,

      сколупывая в прошлом тени,

      то болен, ясно и коню,

      и прежде чем пойти домой,

      где примут и поймут – любого,

      спокойно расстреляю бога,

      расстрельный лист сложив в комод.

      Когда-то, только не скажу когда,

      здесь был песок, и вкрадчивые сосны

      шуршали сонно, и река не грозно

      любила волнами на пляж кидать.

      Теперь здесь набережная, гранит

      (ну или, может, подешевле камень).

      Но, знаете, ещё сто тысяч канет,

      и – в тех же соснах город хоронить.

      Ну а пока (мне хочется «пока»

      сказать не потому, что не банально)

      Москва-река,

      деревья в платьях бальных,

      апрель и непонятное кап-кап.

      Не меньше, чем тогда – дышать, дышать,

      не меньше, чем сейчас, просторным небо,

      и быстро поглощаются монеты

      в излучине песком в окатышах.

      Бросая с пешеходного моста

      то мелочь, то слова – чуть покрупнее,

      я наблюдаю то круги, то пену,

      в зависимости от – что там достал.

      И радует любой из них эффект,

      тем самым подтверждая философски,

      что разница отсутствует: отцовство

      и там и там одно стоит в графе.

      Есть подозрение, что этот факт

      распространяется вплоть до Адама.

      А значит все мы – мелочь. И подавно

      всё – пена.

      «Дата» – с прочерком графа.

      «Пока-пока».

      Чуть СКАЧАТЬ