.

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ просил лишить майора Баду возможности воздействовать на органы правосудия… В апреле 1979 г. меня вызывал к себе прокурор Прокофьев, который между прочим заявил мне, что я «слишком много жалуюсь» и буду за это «нести ответственность»… После осуждения Ткачева его мать, З.И. Ткачева, тесно связанная с милицией Дзержинского района… установила за Лепилиной настоящую слежку, донимала ее в квартире грубыми обвинениями и угрозами, писала на нее и меня клеветнические заявления в различные инстанции…

      Итак, «бытовуха» (во втором случае – коммунального извода). И как после этих «битв конца семидесятых», в которые он невольно оказался втянутым, Азадовскому было думать о какой-то политической подоплеке дела? Он был совершенно уверен, что не было и нет никакой «политики», а есть только месть. Сработали личные связи его недоброжелателей: Ткачев – Баду, с одной стороны; Равич – Соловьев – Бобов и их знакомые в партийных и правоохранительных органах, с другой.

      Получалась, однако, очень уж громоздкая и нелепая комбинация: Светлане подложили наркотики и взяли с поличным; ему подбросили наркотики при обыске и на этом основании арестовали; привлечено множество людей, целый милицейский отдел; скоро будет суд, и они оба наверняка получат реальные сроки. И все это из-за увольнения преподавателя или пьяных домогательств соседа? Учитывая реалии российско-советской жизни, куда проще было бы дать назойливому правдолюбу в парадной все того же дома 10 по улице Восстания металлической трубой по голове; минимум усилий – максимум эффекта.

      Это несоответствие сознавал и сам Азадовский; но по природной своей мнительности, развившейся у него, должно быть, после событий 1969 года, а также по врожденной привычке доверять только фактам он оставался в плену своих мыслей о заговорах коммунального толка, не выходил за рамки причинно-следственных категорий. Ведь он совершенно точно знал, что никаких политических дел за ним не числится…

      Записка Светлане

      Кроме собственной судьбы, которая не могла не беспокоить Азадовского, у него в Крестах (да и все дальнейшее время – вплоть до самого освобождения) были две незаживающие раны: Светлана, за судьбу и душевное состояние которой он не переставал тревожиться, и мать, которая была обречена на гибель, окажись она в полном одиночестве. Больная, убитая горем женщина 75 лет находилась уже в том положении, когда заботиться о себе самой становится трудно, а кроме сына и Светланы у нее никого не было.

      Если относительно матери все было предельно ясно, то мысли о Светлане метались и теснили друг друга. С одной стороны, он был уверен в том, что Светлана не употребляла наркотики, с другой стороны, их все-таки у нее нашли. Он знал из постановления на собственный арест, что Светлану задержали с наркотиками во дворе его дома. При этом если у него самого наркотики «нашли» при обыске и он о них даже не подозревал, то у Светланы их нашли при себе, то есть она в этом СКАЧАТЬ