Кремль 2222. Тобольск. Константин Кривчиков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ажмуриться, чтобы избавиться от навязчивого и пугающего образа…

      Не получилось. Правда, нелюдь все же исчезла и вместо нее снова появилась человеческая фигура в доспехах. Затем человек обернулся – у него были кудрявая черная борода и пронзительно синие глаза. И Павел…

      Нет, в ту секунду он ничего не успел сообразить – лишь ощутил, как перехватило дыхание. А в следующее мгновение увидел, как что-то блеснуло, и из рассеченного горла человека с синими глазами брызнул фонтан крови.

      Вот тогда Павел закричал: отчаянно, хрипло, с надрывом. Потом закашлялся. И проснулся, хватая ртом воздух.

      Через несколько секунд Павел понял, что лежит на своем топчане. Тогда он резко приподнялся и сел, опустив босые ноги на пол. И сразу почувствовал, что рубаха взмокла от пота.

      Мысли ворочались с трудом, выбираясь из вязкой тины кошмара. Тряхнув головой, он поднялся и приблизился к проему окна. На зиму створку затягивали полиэтиленовой пленкой. Но сейчас заканчивалась весна, и пленку сняли. Чего в духоте париться, если уже почки на деревьях набухли, и снег почти растаял?

      Люди Тобольской Промзоны, выжившие в страшных условиях постъядерного мира, не боялись холода, ибо давно адаптировались к нему. Павла, как и других детей его поколения, с раннего возраста приучали умываться снегом и ходить по нему босиком. Вот и сейчас, когда на улице держалось немногим выше нуля градусов, он стоял у окна и не ощущал холода.

      Лишь взмокшая от пота рубашка неприятно липла к телу, напоминая о кошмарном видении. И внутри неприятно подрагивало. Но если это и имело отношение к холоду, то совсем к другому. К холоду смерти, которым дыхнуло на Павла во сне. И смерть грозила не ему.

      Он выглянул в оконный проем, интуитивно, не признаваясь себе в таком желании, опасаясь обнаружить отца. Не обнаружил. Тогда надел сапоги и отправился во двор. Там, по углам, лежал не растаявший снег, и зачем тратить на умывание воду, когда можно воспользоваться им?

      С отцом столкнулся на крыльце.

      – Встал? – спросил Корней. – А я уж собрался тебя будить. Тебе на смену скоро.

      – Я помню.

      – Тогда чего такой квелый? Не выспался, что ли?

      – Наверное. – Павел не мог себя заставить взглянуть в глаза отца. Не мог – и все. – Я это…

      – Чего?

      – Это я… Да ничего, наверное. Просто не выспался.

      Лицо отца напряглось. Глаза сузились.

      – Просто не выспался? Или… плохо спалось?

      Сын сглотнул слюну. И, продолжая смотреть в сторону, пробормотал:

      – Мне это… в общем… Кошмар мне сегодня приснился.

      Лицо отца совсем окаменело. Он стоял, засунув большие пальцы рук за широкий кожаный пояс, и молчал. И Павел понимал, почему молчит отец. Все обитатели Промзоны знали о том, что сыну Правителя Корнея очень редко снятся сны. Но если уж снятся, то обязательно вещие. Потому и прозвали Павла Сновидом.

      Прозвище на то и дается, чтобы о человеке без лишних слов сказать: чем известен, какой из себя, чего от него ждать. К Сновиду жители Промзоны относились с настороженностью – потому что опасались его ночных видений. Ведь они всегда предвещали беду.

      После того, как Павел провидел смерть матери, Корней запретил сыну рассказывать о снах. Рассказывать кому-нибудь, кроме как ему. Чтобы не пугать других людей раньше времени. Во-первых, вещий сон ведь еще правильно растолковать надо. А во-вторых…

      Во-вторых, от судьбы все равно не уйдешь. Но дурные видения сыну продолжали являться, хотя и редко. И всегда затем оборачивались большой бедой.

      Вот почему молчал сейчас Корней. Долго молчал. Потом осторожно спросил:

      – И о чем на этот раз?

      И опять Сновид не смог взглянуть в глаза отцу.

      – Даже не знаю – странный какой-то сон, – не произнес, а промямлил. – Непонятный. Люди и нео. Дрались. Мечи, копья, дубины. И много крови.

      Отец глубоко вздохнул.

      – И все?

      – Все. Очень много крови. И… и все. Я закричал. И проснулся.

      – И проснулся?.. Ну, если так… – в голосе отца звучало недоверие. – Если так, то время покажет. Крови при штурме кремля наверняка прольется много. На войне, как на войне, про то мы и без снов догадываемся. Но оно того стоит. Верно, сын?

      – Не знаю, – тихо отозвался Сновид. – Может… отложить штурм?

      – А вот это – никогда! – сжав кулак, почти выкрикнул Корней.

      Помолчав, уже мягче добавил:

      – Пойми, сын, от судьбы не спрячешься. Она – в тебе. И всегда с тобой…

      Павел СКАЧАТЬ