А вот на выходе нас уже ждали, и выглядело это крайне стремно.
Куча полицейских держали нас под прицелом. Оглядевшись, заметил повреждение одной из гермостворок, что вели на пути. Такое ощущение, что их просто оплавили.
– И вот мы с Эзо возвращаемся с разведки, – тем временем вещал Гамбо. – А там гоблины злющие нам на пятки наступают и верещат что-то на гоблинском. А этих вообще не видно. Ну мы и подумали, что тут дело нечисто и вышли сюда, начальник.
Я же не слушал, потому что смотрел на охранника тюрьмы, что сейчас лежал на перроне, а под ним уже собралась огромная лужа крови. Лицо бледное, но парень все еще жив и прижимает руки к груди. Рядом трется полевой медик, но не похоже, что он может что-то сделать.
Я делаю шаг, и в меня тут же утыкаются стволы автоматов. Присев возле охранника, оглядел рану, которую док сейчас пытался перевязать. Паршиво дело. Широкая и с обугленными краями. Что-то очень горячее пробило его насквозь.
Один из полицейских схватил меня за шиворот и попытался оттащить. Тюремная роба порвалась от рывка, но я остался на месте. Поднес правую руку к бледному лицу охранника.
– Сними, я могу помочь, – коротко бросил я.
Полиция что-то орала приглушенными масками голосами. Гамбо увещевал, охранник хрипел, но в этот момент кто-то дал отрывистую команду, и все стихло. Охранник долго смотрел мне в глаза, а затем поднял дрожащую руку и начал водить пальцем по блокиратору, вращая и меняя местами руны.
Тут я тоже рисковал. Если он ошибется или рука дрогнет, то блокиратор оторвет мне конечность. Но охранник справился и создал нужную последовательность, после чего каменное кольцо на моем запястье потухло и стало шире.
В следующий момент рука покрылась броней, из инвентаря материализовался громоздкий медный шприц, и я ударил иглой прямо в сердце. Алая жидкость в стеклянной колбе под напором поршня начала исчезать.
Глаза парня расширились, представляю, каково ему сейчас. Я один раз получил такую штуку до восемнадцати. И хоть я формально уже имел длань и был призывателем, корежило меня сильно. А тут обычный человек, чье тело не способно перерабатывать Аниму.
– Это затянет рану и восстановит все повреждения, – теперь я обратился к медику. – Но надо доставить его в больницу и сделать переливание, чтобы вывести избыточную Аниму. Ну и… – в моем голосе проскользнула неуверенность, – что там еще принято в таких случаях.
Медик снял маску и произнес обычным голосом:
– Там знают, как работать с интоксикацией. Справятся. Спасибо.
Я кивнул и поднялся на ноги, отойдя обратно к Гамбо. Только что я потратил эликсир за пятнадцать рублей по какому-то там реестру, пятьдесят по курсу турнирной арены. А значит, не меньше сотни по реальному рыночному курсу.
Скорей всего это месячная зарплата этого тюремного охранника, если не больше. И огромные деньги для меня лично. Но это не имеет значения, потому что он отнесся СКАЧАТЬ