294
См. решения «Об Информационном бюро» от 1.4.1932 и от 16.5.1932 (раздел 4).
295
Cm., в частности, интервью М.М. Литвинова корреспонденту «Пти Паризьен» Г. Люсиани (ДВП СССР. T.XV. С.648) и позднейшую оценку пактов 1932 г. в статье Люсиани (Petit Parisien. 23.9.1933).
296
Перспектива разложения послевоенной системы оказывала существенное влияние на позицию советских партнеров в Восточной Европе. Предлагавшиеся ими в 1931–1932 гг. условия заключения пактов ненападения были существенно благоприятнее для Москвы, чем в 1926–1927 гг. (Kejo Korhonen. Op.cit. S.231–232).
297
См.: Oleg Ken. Op.cit. Р. 26–29.
298
См. решения «О переговорах с Латвией» от 23.5.1933 и «О Латвии» от 13.6.1933. Предложение пойти на уступки Латвии в торговых переговорах член Коллегии НКИД аргументировал необходимостью «активизировать нашу политику в Прибалтике» в связи с тем, что там «чрезвычайно усилилась за последнее время борьба за влияния со стороны Франко-Польского блока и Германии» (Записка Б.С. Стомонякова И.В. Сталину, 8.6.1933. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 84. Л. 44–45).
299
Протокол № 146 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 1.10.1933, п. 2. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 15. Л. 73.
300
См.: Edward W. Benett. German rearmement and the West, 1932–1933. Princeton, NJ, 1979; Zbigniew Mazur. Pakt Czterech. Poznań, 1979, и др.
301
Письмо Л.М. Хинчука Л.М. Кагановичу, 7.7.1933. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 107. Л. 87.
302
Robert Kvaček. Nad Evropou zataženo: Československa a Evropa 1933–1937. Praha, 1966. S. 68 (заявление К. Радека Й. Кошеку в начале 1933 г.).
303
Michał Jerzy Zacharias. Polska wobec zmian w układzie sił politycznych w Europie w latach 1932–1936. Wrocław etc., 1981. S. 83; Запись беседы В.А. Антонова-Овсеенко с Я. Ковалевским, 15.3.1933. – АВП РФ. Ф. 0122. Оп. 17. П. 164. Д. 3. Л. 168.
304
См.: О. Кен. Чехословакия в политике Москвы (1932–1936 гг.)//Россия XXI. 1996. № 7–8. С. 65–66.
305
W. Strang to J. Simon, Moscow, desp., 8.5.1933. – PRO. FO/371/17250/N3645.
306
Magnus Ilmjärv. Nõukogude Liidu ja Saksamaa: Balti riigid ja Soome 1934–1940//Eesti Teaduste Akademia. 1993. A.3. S. 12.
Следует сказать, однако, что многие утверждения Ильмярва нередко грешат передержками. В погоне за броскими обобщениями он утрачивает чувство меры. Нельзя, например, принять его тезисы, что установление авторитарной власти в Латвии и Эстонии в 1934 г. стало одной из причин, открывших путь к созданию Балтийской Антанты («поскольку те свели на нет возможность советского правительства препятствовать балтийскому сотрудничеству»(sic! что «в поведении Москвы было бы совершенно ошибочно усматривать желание достичь какого-то политического сотрудничества с прибалтийскими государствами» и т. п. – М. Ильмярв. СССР и проблема создания Балтийской Антанты//Россия и Балтия. Народы и страны. Вторая половина XIX – 30-е гг. XX в. М., 2000. С. 140, 151. См. также главу III в его монографии: Magnus Ilmjärv. Hääletu alistumine. Eesti, Läti ja Leedu välispoliitilise orientatsiooni kujunemine ja iseseisvuse kaotus. 1920. aastate keskpaigast anneksioonini. Tallinn, 2004. S. 199–249.
307
А.И. Рупасов. Гарантии. Безопасность. Нейтралитет. СССР и государства-лимитрофы в 1920-х – начале 1930-х гг. СПб., 2008. С. 263–265.
308
В качестве официальной даты участники договорились указывать 3 июля (List L. Orlowskiego do A. Muhlsteina, СКАЧАТЬ