Господин Уныние. Диана Кеплер

Чтение книги онлайн.

      – Константин, правильно ли я понимаю, сегодня ночью Вы пытались покончить с собой? – её румяное лицо резко осунулось, и интерес сменился озадаченностью.

      Я молча предложил ей стул. Теперь мне стало ясно, что происходит. Мальчишка вызвал психиатрическую бригаду.

      – Это всё он Вам рассказал? – спросил я, сделав ощутимый акцент на местоимении «Он».

      – Константин, мы все здесь, чтобы помочь Вам. Нам нужен честный и чёткий ответ.

      – Да. Но у меня нет депрессии или каких-то расстройств. Я, знаете, не тот человек, который приписывает себе «модные» психиатрические диагнозы.

      Девушка достала из чемодана документы и, как бы невзначай, задумчиво посмотрела вверх.

      – Какое сегодня число? – спросила она, будто бы сама не знала.

      Фельдшера молчали, ожидая моего ответа. Я понимал, для чего это. Так психиатры иногда спрашивают, когда хотят проверить ориентированность во времени пациента. Но вот ведь незадача, я и сам не знал, какое сегодня число. Тяжёлые мыслительные процессы отяготили выражение моего лица. Я начал вспоминать, когда в последний раз придавал значение цифре на календаре… Ничего. Я абсолютно потерялся.

      – Простите, я как-то давно не думал об этом. Мне очень жаль. Я… Я не помню, какое сегодня число.

      – Интересно. Вы помните наизусть инструкцию к галоперидолу, но не помните сегодняшнее число. Так с какого момента Вы перестали отслеживать дни? Где Ваши родители? Вы ходите в школу, общаетесь со сверстниками? Вам ведь всего семнадцать, верно?

      – Да, мне семнадцать. Но всё, что Вы перечислили, исчезло из моей жизни. Для меня мысль о светлом будущем кажется непостижимой. Я не могу представить себе ничего, что смогло бы хоть немного удовлетворить меня. Я как будто давным-давно умер. Без возможности воскреснуть. Другие люди находят ценность хоть в чём-то.

      Я запрокинул голову, не давая слезам прокатиться волной по моим щекам.

      Девушка сочувственно смотрела мне в глаза. Я же избегал зрительного контакта. Мне было страшно. Я знал, что всё, что я тут наговорил, может сыграть против меня.

      – Я должна узнать, были ли у Вас самоповреждающие действия. Вы можете подвернуть рукава? Это просто формальность.

      Я хрустнул пальцами и, сжав губы, закатал рукава рубашки. Глубокие алые шрамы защипали глаза всем присутствующим. Один из фельдшеров в ужасе отвернулся в другую сторону. Видимо, новенький. Я ощущал этот дикий испуг, повисший в пространстве. Как же давно никто не видел моих рук. Я уже и забыл, что, наверное, это не очень нормально. Резать себя. Рельеф конечностей исказился от огромного количества шрамов и открытых ран. Некоторые из порезов были двухдневной давности, они уже успели покрыться коричневой корочкой. А шрамы от ожогов выглядели будто оспа, сожравшая мои запястья.

      Девушка поднесла указательный палец к подбородку и нахмурилась.

СКАЧАТЬ