– Кто «он»? – не поняла Тоня.
– Гарнитур «Орион». Точнее, его часть. Две сережки, две голубые звезды – Ригель и Беллатрикс. И еще есть Бетельгейзе.
– Была еще брошка. Я ее никогда не видела, но слышала, что была. Правда, другого цвета.
– Красного, – кивнул Григорий Николаевич. – Ригель и Беллатрикс – голубые звезды. Бетельгейзе – красная. Красная переменная звезда.
– Да, красного. Была. Не знаю, где теперь.
– Не знаете?
– Прапрабабушка в двадцатых ее продала и на эти деньги добралась до Харбина. С грудным сыном, моим прадедом. И со своей старой прабабкой, в честь которой потом назвали меня, – она несмело улыбнулась.
– Вот как?
– Да. Только она, прапрапрапра… – Тоня запуталась, – она была Антонида.
– Как у Глинки?
– Именно.
Алексей по-прежнему молчал. Григорий Николаевич уже овладел собой, лицо его снова стало невозмутимым. Но Тоня успела заметить его растерянный взгляд, когда он только открыл футляр.
– Вы сказали, это «Орион», – начала она. – Это какие-то известные серьги? Дорогие? Это сапфиры?
– Нет, Тонечка. Обычная шпинель, правда, превосходного качества. Серебро, шпинель, мелкие бриллианты.
– Значит, не очень дорогие?
Старший Воронцов снял очки.
– Как вам сказать, Тонечка…
– Как есть. Сколько могут стоить эти серьги?
– Без третьей звезды, то есть без броши – совсем немного, – медленно проговорил ювелир. – Работа хорошая, уверенная, но не больше. Не уникальная и даже не особо тонкая. Вещица, конечно, старинная, но изделий девятнадцатого века сохранилось достаточно, так что…
Тоня опустила голову. Брошки у нее все равно нет, нечего и переживать. Но вопрос вырвался против ее воли:
– А с ней сколько стоили бы? С этой, как ее…
– Бетельгейзе, – повторил Григорий Николаевич. – Альфа Ориона, красная переменная звезда. Сложно сказать. Полный гарнитур может, по большому счету, почти ничего не стоить – как и ваши серьги по отдельности. А может оказаться бесценным.
– В каком смысле бесценным? – растерялась Тоня.
– В самом прямом.
Глава 3. Тайна забайкальского мастера
Алексей, который до этого мгновения то ли делал вид, что разговор его не интересует, то ли и в самом деле не вслушивался, вдруг поднял голову. Он хотел что-то сказать, но тут у Тони в сумке запел телефон. Она извинилась и бросила быстрый взгляд на экран. Звонил брат. Девушка заметалась: было поздно, значит, что-то опять случилось. Хотя куда еще. Взять трубку? Неловко, она в чужом доме, и Григорий Николаевич и так тратит на нее свое время. Не брать? Она уже не взяла один раз. А Эдик мертвого достанет, он умеет.
Григорий Николаевич, поняв ее сомнения, кивком показал, что не возражает, и девушка вынула телефон.
– Только СКАЧАТЬ