Август нашей жизни. Женя Онегина

Чтение книги онлайн.

      Комната для допросов была темной, душной и ужасно тесной. Темные грязные стены. Стол с истертой столешницей, пара колченогих стульев. Следователь, еще совсем зеленый парень, смотрел на меня со смесью ужаса и сочувствия. Я криво улыбнулся ему и пропел:

      – Мне бы отлить…

      Парень дернулся и покраснел. Взгляд его метнулся к полицейскому за моей спиной, потом остановился где-то в районе моего пупка. Я показательно подтянул повыше повисшие без ремня портки.

      – П-проводите, – проговорил он и отвернулся.

      – Благодарствую, ваше благородие, – ответил я и облизал пересохшие губы. На языке остался металлический привкус крови. Черный заволновался, и мне с трудом удалось его успокоить.

      В сортире воняло. Я брезгливо поморщился и с трудом открыл ржавый кран. Распустил небрежный хвост, намочил руки и пальцами разобрал спутавшиеся рыжие кудри, доставшиеся мне от матери. Заплел изящную скандинавскую косу (Бергер бы оценил), умылся затхлой холодной водой, пригладил бороду. Вернул на место очки.

      – Ну что, Аркаша, допрыгался, – пробормотал я себе под нос. – Если это проделки Петьки, убью гаденыша! Даже если старый Бергер спалит потом весь Петербург.

      В допросную я вернулся свежим, бодрым и готовым к переговорам.

      Молодой следователь при моем появлении суетливо поднялся, чуть не опрокинув стул, и дрогнувшим голосом представился:

      – Л-лейтенант Юрский. Н-никита Сергеевич.

      – Баженов Аркадий Иванович, – ответил я и склонил голову в легком поклоне. – К вашим услугам.

      Юрский снова покраснел и сел, жестом предложив мне последовать его примеру. Шаткий стул под моим весом жалобно скрипнул. Черный вдруг недовольно заворочался где-то совсем рядом, проверяя на крепость мои щиты. Я мысленно шикнул на нетерпеливого дракона и сделал еще одну попытку дотянутся до Изумрудного Бергера. В ответ ничего.

      – Аркадий Иванович, согласно показаниям потерпевшей, Федосеевой Зинаиды Васильевны, вчера в четыре тридцать утра вы находились по адресу Гороховая, дом пятнадцать, вели себя грубо, распускали руки, позволяли себе оскорбительные высказывания в адрес потерпевший…

      Я нахмурился, тщетно пытаясь вспомнить оную Зинаиду Васильевну, и ожидаемо не смог. А потому задал первый интересующий меня вопрос:

      – Заранее прошу простить мне мое любопытство, Никита Сергеевич, но сколько лет многоуважаемой гражданке Федосеевой?

      – С-семьдесят восемь, – быстро ответил Юрский и позволил себе еле заметную улыбку.

      – Я был пьян? – на всякий случай уточнил я, а руки сами по себе потянулись в карман за сигаретами, которых не было.

      – Здесь к-курить запрещено, – строго проговорил Никита Сергеевич и положил на стол открытую пачку. Я взял одну. Покрутил в руках. Поднес к лицу, вдыхая сладковатый запах дешевого табака. Юрский молчал.

      – Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил я.

СКАЧАТЬ