– И сто пятьдесят из них набрали, – добавил Георгий Петрович, поравнявшись с участницами. – Сегодня у нас по плану пятнадцать километров и полтора километра набора высоты. Предполагаемое место ночевки на высоте тысячу восемьсот с небольшим.
– Почему с небольшим?
– Точно не скажу, но примерно тысячу восемьсот шестьдесят. Зависит от того, есть ли там пригодный для быта ручей. Если нет, то поднимемся выше. До темноты предполагаю дойти хотя бы до условной точки.
– А когда привал?
– Самый жестокий вопрос руководителю, – засмеялся Бойков, но все-таки сверился с часами и ответил: – Через восемнадцать минут. Морально готовьтесь, что будут отрезки сорок к десяти. Сорок минут идем, десять отдыхаем.
Он прошел на десяток метров вперед, шагая так же бодро, как в самом начале, и девушки проводили его завистливыми взглядами и вздохами. Парни вдвоем шли чуть ниже в молчании: тоже с непривычки решили не тратить силы на разговор, Антон и Ирина чуть отстали. Казалось, что у Антона самая тяжелая поклажа: рюкзак в девяносто литров, да еще и с прикрученной к нему гитарой, выглядел устрашающе. Своей группе Бойков не раз напоминал, что нужно отдавать предпочтение вещам полегче, если это не противоречит безопасности, и подсказывал, как хотя бы минимально облегчить снаряжение: не брать отдельные миски для супа и “второго”, зубную пасту и мыло делить на двоих или вообще по палаткам, обходиться без сидушки (все равно на привале можно посидеть на рюкзаке, а в лагере – на коврике, или вообще постоять). Среди сторонников облегченного снаряжения были и такие личности, которые снимали все этикетки с одежды или отрезали половину от зубной щетки, а некоторые и вовсе, кроме миски и ложки, не брали посуду и чай тоже пили прямо после супа (ну а что, зато отмыть легче будет), но это порой доходило до такого абсурда, что все, кто хоть немного ценил комфорт и порядок, ограничивались уменьшением количества вещей. Антон об этом наверняка не знал: с каждым десятком метров он отставал все сильнее, а Ира, вздыхая, замедлялась вместе с ним.
Наконец, когда ботинки практически перестали отрываться от земли и рюкзак отдавил ключицы так, что впору было тащить его волоком, впереди показались странные каменные насыпи, которые были похожи то ли на обломки геометрически точной скалы, то ли на развалины старой башни. Бросив рюкзак, будто и не она только что ползла по дороге, падая от усталости, Марина с разбегу вскарабкалась на камни, замахала отставшим Антону с Ирой:
– Ребята! Смотрите, какая красота!
– Похоже на осетинские крепости, – Бойков погладил шероховатую и необыкновенно теплую поверхность кирпичного цвета.
– Во время войны тут ставили засады и пряталась разведка. А теперь так спокойно, что хоть кричи – эхо унесет и проглотит, – СКАЧАТЬ