Я поморщилась и с раздражением подхватила свою сумку. Презрительно прищурившись, окинула насмешливым взглядом его растянутую чёрную футболку, которую он не потрудился переодеть с ночи. Обычно мужские гормоны я чуяла за версту, прекрасно улавливая эмоции, которые вызывала. Но почему этот волшебник-недоучка то словно меня жалел, то срывался на издёвки…
Я как будто его чем-то бесила. Ну и чёрт с ним: во-первых, не впервой быть чьей-то занозой в заду, а во-вторых – это же на сто процентов взаимно.
– Что позволено Юпитеру, не позволено слону, – фыркнула я, взяв такой же манерный тон, как при разговоре с охранником. – Раз ты мой работник по найму, то никакого зоопарка. Субординация, ясно?
– О, так прикажешь звать тебя «Ю-лия Леонидовна»? – по-прежнему саркастично протянул он моё имя, на что я передёрнулась.
Сама себя никогда не воспринимала «Леонидовной». Это всё равно отчество покойного дедушки, а не отца. Безотцовщина – «Батьковна». Ещё глупее факт: вся страна знала, какое отчество мы с Женькой должны были носить. Но мама ни разу за редкие визиты домой с гастролей не подтвердила никаких слухов и упрямо гнула ложь о случайной связи. А мы и не настаивали – если наш биологический отец не желал нас знать, то и он нам даром не нужен. Тем более если учесть, что знаменитый некогда режиссёр Николай Ашимов по последним известным мне данным заканчивал жизнь в доме престарелых и полной нищете.
– Просто Юля. Поднимай уже этого, и пошли, – глухо скомандовала я, отогнав эти горькие мысли.
Матвей щёлкнул пальцами, и по его приказу до этой минуты бездвижное тело на кровати зашевелилось, открыло пустые глаза. Ночью мы скормили ему пару полусырых стейков, но кажется, ел он абсолютно неохотно и с куда большим рвением тянулся за моими руками, обильно надушенными любимыми «Мон Парис». Хорошо, что потом бокор велел ему лежать смирно: это дало время собраться, убрать все следы творившейся магии и продумать хоть какой-то план действий. В целом, меня изрядно успокаивало, что зомби-муженька не придётся сторожить двадцать четыре на семь, и можно просто приказать ему не шевелиться.
– Вадим, вставай и иди с нами. Будешь вести себя тихо, договорились? И слушайся Юлю.
Матвей говорил с ним, как с ребёнком, но почему-то перед любой командой всегда называл его полное имя. Похоже, это какой-то обязательный атрибут, чтобы приказ действовал. Поставив мысленную галочку, я уже было двинулась к выходу, стуканув каблуками по паркету. Но тут Матвей остановил меня, многозначительно кивнув на вставшего в полный рост Вадьку.
– Э, горе-жёнушка! Сама прихорошилась, а ему прикажешь идти прямо так? – он указал на растрёпанную белобрысую шевелюру и расстёгнутую рубаху, и я сухо сглотнула.
– У нас была приготовлена сменная одежда для утра, – неуверенно поправила я ремень СКАЧАТЬ