Так и сейчас намерена поступить.
– Отвали, короче, – толкаю решительнее, почти разъяренно. Все равно давно не танцуем. Стоим посреди площадки и привлекаем ненужные взгляды. – Отвали, сказала! – повторяю громче, когда понимаю, что он не собирается отпускать. – Мне в туалет нужно.
– Пойдем, проведу.
– Еще чего!
Но Даня уже хватает меня за руку и тащит сквозь толпу гостей к дому. На меня отчего-то накатывает паника. Только и она несется вкупе с каким-то нездоровым труднопереносимым восторгом.
Что он там со мной собирается делать? Что?
Страшно, конечно… Но, черт возьми, как же не терпится узнать!
– Пусти, идиот… Придурок, извращенец, козел, долбанутый, маньяк, тупой баран, гнусный мерзавец… – запальчиво тарабаню ему в спину по пути к дому.
Однако… Как жестока, порой, бывает судьба! Даже в день твоего рождения!
На террасе заднего входа сталкиваемся с братом и его женой. Трус Шатохин тотчас выпускает мою ладонь. Бросает ее, словно земное проклятие. Еще и отшагивает от меня в сторону.
Артем, уставившись на нас, растерянно хмурится. Лиза краснеет и опускает взгляд. Не знаю, что именно ее смущает: то, что мы с Шатохин поймали их за поцелуем, или конкретно мы. Порой она розовеет, просто глядя на нас с Даней. Уж не знаю, что видит. Я, вроде как, себя не выдаю. А Шатохин… Он со всеми ведет себя одинаково.
– Что случилось? – разрезает затянувшуюся тишину голос брата.
– Ничего! – выталкиваем с Даней в один голос.
Артем замирает, переводя взгляд с меня на друга и обратно. Уровень волнения во мне достигает кипения. Готова взорваться.
– Вы, блин, нормально не можете? – выдыхает Тёма.
– В смысле? – опять в унисон получается.
Брат тянется за сигаретами, неторопливо выбивает одну для себя, другую подает Шатохину.
– Не скандалить хотя бы в праздник можете? – задает этот вопрос не впервые, сегодня почти лениво.
– Можем! – заверяем мы с Даней.
Он берет у Тёмы сигарету. Я убегаю.
Продвигаясь по темным коридорам дома, не пытаюсь успокоить дыхание. Натужно циркулирую воздух. Разят мои хриплые учащенные выдохи пространство, пока не добираюсь до ванной.
Там упираюсь ладонями в пьедестал раковины, смотрю на себя в зеркало и шепотом приказываю себе остановиться.
– Хватит… Хватит… Будет больно…
Даниил Шатохин испорченный. Он не способен на настоящие чувства. В силу той извращенной среды с изобилием секса, в которой вырос Даня, полностью нормальным человеком он не будет никогда. Я же изучала вопрос с точки зрения психологии. Шатохин, скорее всего, всю свою жизнь будет довольствоваться только сексом. Мне же… Мне подобного недостаточно. Именно поэтому о моей к нему любви рано заявлять.
Зачем тогда я отправила ему ту эсэмэску?
Черт… Черт…
Хлопнув СКАЧАТЬ