Синий бар. Дамьянти Бисвас

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ усыпанного темно-синими блестками, тонущего в море мерцающих страз, пришитых руками, которые, должно быть, потрескались и поранились за те месяцы, когда снова и снова прокалывали иглой тугую ткань в грязном, богом забытом переулке Мумбаи.

      Сари, собранное в складки намного ниже пупка Тары, царапало ей кожу. Серебристая блузка с низким вырезом заставляла плечи саднить, но она старалась не думать ни о дискомфорте, ни о поте, который стекал по спине, пока она лавировала в толчее тел.

      После обеда прошел дождь, и воздух стал свежее, но он все еще был недостаточно прохладным для широкой темной шали, которую Тара надела в соответствии с указаниями. В Мумбаи никогда не было настолько холодно, чтобы носить шаль. Тем более на платформе вокзала Боривали в час пик. В это время люди здесь устраивают большую давку, чем муравьи на дохлом жуке. Вокруг нее звучали голоса сотен мужчин и женщин, носильщики в красной форме не переставая кричали, требуя, чтобы все расступились, визжали дети, объявляли отправление и прибытие поездов в этот индийский город грез.

      Чтобы добраться до конца платформы, Тара пробивалась локтями сквозь толпу пассажиров. Множество региональных диалектов. Вонь немытых тел. Духи. Она оттесняла женщин, но уступала дорогу детям и мужчинам, которые торопились покинуть платформу. Если мужчинам не уступить, они пихнут ее в плечо, если повезет, а если нет – куда-нибудь пониже.

      Она дошла до самого края, откуда уже нельзя было ступить дальше, не упав с платформы. Небольшой отрезок пустоты в тесном городе. Вдали виднелись трущобы с жестяными и брезентовыми крышами. Над ними возвышались блестящие щиты с рекламой холодильников и телевизоров, плакаты с огромными лицами кинозвезд: подвыпивший Шах Рукх Кхан, наивная Айшвария Рай, и высокая худощавая фигура сердцееда, от которого все девушки сходили с ума, – милого Карана Вирани с детским личиком.

      В свои семнадцать лет Тара уже научилась не сходить с ума по мужчинам, даже по Арнаву, полицейскому, который заставлял ее сердце биться быстрее. Она отвернулась от плакатов и сделала то, что от нее требовалось: встала лицом к рельсам, словно готовясь спрыгнуть вниз и помчаться за уходящими поездами через наваленный мусор.

      Когда четыре года назад ее привезли в Мумбаи на одном из таких поездов, вонь города ошеломила ее: смесь гниющих растений, благовоний, мочи, духов и жареной рыбы. Здесь переплетались надежды и разочарования такого количества людей, какого она раньше никогда не видела в одном месте. Теперь же Тара этого не замечала. Она принимала как должное и собственный изменившийся запах – талька и цветочных духов, позаимствованных у других девушек из бара. Она не могла бы уехать, да и не хотела.

      Она крепко уперлась в землю дорогими серебристыми туфлями с острым мысом, которые идеально подходили к ее синему платью, и не обращала внимания на пассажиров, выходящих из поезда и прокладывающих себе путь в толпе ожидающих посадки. Билетный контролер в черной форме окинул ее беглым взглядом, но поспешно вернулся к работе: продолжил налеплять бумажки на каждую дверь купе.

      Тара перенесла вес с одного каблука на другой. Обычно она терялась в толпе. Большинство мужчин и даже некоторые женщины были намного выше ее. Но не сейчас. Она чувствовала себя высокой, и на ней была самая шикарная одежда из всей, что она когда-либо надевала, несмотря на запах химчистки, который ощущался каждый раз, когда Тара получала ее. Она выглядела великолепно. Жаль, что ей не разрешали носить этот наряд, когда она танцевала в баре: тогда на нее беспрестанно сыпались бы купюры по сто рупий.

      Ее босс так и не объяснил, почему за каждую из этих странных поездок на вокзал он платит почти столько же, сколько она зарабатывает за месяц, танцуя в похабных болливудских номерах. Иногда ей хотелось, чтобы таких поездок в неделю было больше. «Не будь жадной, Тара», – отругала она себя, как раньше ее ругала мать.

      Телефон у нее в руке оживился и завибрировал. Владелец бара Шетти, тучный мужчина с темной кожей, дал ей телефон месяц назад, наказав позаботиться о том, чтобы не потерять эту игрушку с треснутым экраном и крошечными кнопками-жучками, иначе она пожалеет. Тара нажала на зеленую кнопку, которую он ей показал, поднесла телефон к уху и дрожащим голосом произнесла: «Привееет». «Сейчас», – раздалось на другом конце. Она не узнала собеседника, но знала, что делать.

      Сбросив шаль, она встала в позу, как велел Шетти, и стала отсчитывать секунды до повторного звонка телефона. Все пассажиры-мужчины, уличные продавцы и полицейские уставились на складки ее синего сари, которое оставляло открытой большую часть ее стройной талии, привлекая внимание к груди, но она их не замечала. Она не обратила внимания и на ветерок, пробежавший по ее спине, обнаженной, если не считать двух серебряных завязок, скреплявших блузку. Она дышала ровно, как перед выходом на сцену, и с тоской думала о желанном глотке алкоголя, который обычно помогал ей пережить первую часть вечерних приставаний и навязчивых ухаживаний.

      Кто-то промычал непристойные комментарии в ее адрес и промурлыкал фрагмент болливудской СКАЧАТЬ