Ловцы книг. Волна вероятности. Макс Фрай
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Ловцы книг. Волна вероятности - Макс Фрай страница
Название: Ловцы книг. Волна вероятности
Автор: Макс Фрай
Издательство: Издательство АСТ
Серия: Ловцы книг
isbn: 978-5-17-163251-9
isbn:
(Правда, если читать эту книгу с начала, особо понятней не станет. Зато непонятно будет не хаотически, как попало, а по порядку. Долг автора – помочь читателю в правильной последовательности ни черта не понять.)
Вильнюс, январь 2021 года
Лийс (это третье, так называемое «легкое» имя, оно предназначено для приятных знакомств в неформальных, как говорят в таких случаях, ситуациях с теми, кто ему нравится, а значит, и нам подойдет); так вот, Лийс, который выглядит как студент, круглолицый, высокий, по-мальчишески тонкий, с кожей цвета гречишного меда и волосами цвета песка, слегка прозрачный (но это в темноте незаметно, а фонари не горят), в зеленом жилете курьера службы доставки BOLT, с фирменным коробом-рюкзаком за плечами стоит перед дверью ветхого дома на улице Кривю и открывает ее так называемым «универсальным ключом», иными словами, отмычкой. То есть действует как типичный квартирный вор.
Собственно, Лийс и есть вор – с точки зрения местных законов. Но вот уж на что ему точно плевать. Сегодня он здесь ненадолго. Сделает дело и сгинет, не оставив следов.
Лийс – штатный искусствовед Потустороннего Художественного музея Эль-Ютокана. (На этом месте знающие контекст молча снимают шляпы. Ну или не шляпы. А может, вообще ничего не снимают. Но каким-нибудь способом выражают безграничное уважение. Ни хрена себе! Аж из Эль-Ютоканского Потустороннего! Штатный искусствовед!)
Их таких сейчас всего семеро – штатных искусствоведов Эль-Ютоканского Художественного музея. И еще три с лишним десятка внештатных; список постоянно меняется, но от внештатных, положа руку на сердце, особого толку нет. Хотя случаются удивительные исключения, скажем, та же Маррийта (первое «твердое» имя, то есть официальное, под ним она в историю искусств и вошла). Обычная отставная старшина сорок третьего малого пограничного отделения (еще совсем молодая девчонка, старшин отправляют в отставку примерно через десять-пятнадцать лет, чтобы не успели устать и работа не начала казаться привычной рутиной – так нельзя, это полный провал). Чтобы не заскучать на пенсии, Маррийта вовсю развлекалась путешествиями в иные реальности, как многие отставники. Однажды из любопытства решила отправиться в ТХ-19 (в Эль-Ютокане совсем другая классификация потусторонних реальностей, но, чтобы не путать читателей, я использую уже знакомую нам систему Ловцов книг). Так вот, Маррийта захотела развлечься в Лос-Анджелесе, хотя ее отговаривали все четыре любовника и семья. И вернулась оттуда мало того, что живая, здоровая и загорелая, а еще и с охапкой картин с одинаковой подписью – Hiraeth[1], Хирис, по словам самой Маррийты, «одного бедолаги», который умер у нее на руках. Эти картины сейчас – одна из жемчужин Новейшей коллекции, под них даже выделен особый маленький зал со специальным освещением, имитирующим тусклые лампы ТХ-19, при этом свете картины выглядят наиболее выигрышно, потому что гений жил в темном полуподвале, там же и рисовал. Штатные искусствоведы музея переживали эту находку как личный провал. Ну, то есть как переживали. По Эль-Ютокански. Сказали друг другу: «Какие-то мы совсем дураки, а эта девчонка крутая» – и в знак безграничного уважения пригласили Маррийту пойти с ними в бар.
Пока мы тут вспоминаем Маррийту и картины художника Хирис, Лийс открывает дверь и заходит в дом. Хозяин дома (Лийс в этом только что сам убедился) прочно засел с друзьями в подвале как бы закрытой по случаю карантина, но для своих работающей пивной.
Хозяин – художник из числа почти никем не понятых гениев, которые слишком хороши для своих современников; вполне обычное дело, таких у нас тут дофига. Гений довольно стар, но жив и здоров, слава богу, и голова до сих пор работает лучше, чем у большинства молодых. Для Лийса это проблема. При том что, будь его воля, все большие художники жили бы вечно и (обязательно) хорошо. Проблема сугубо техническая: у живого много не заберешь. А художник великий! Лийс влюблен в его творчество по уши, он человек азартный и страстный, как почти всякий профпригодный искусствовед. И сейчас отдал бы все свои сбережения и недвижимое имущество (это довольно много, Лийс и его коллеги, прямо скажем, не бедствуют) – так вот, он легко отдал бы все, чем владеет, за возможность утащить из этого дома хотя бы десяток картин. Но у живых художников следует брать максимум два-три объекта. Причем выбирать такие, чья пропажа не бросится сразу в глаза. Правда, потом, когда в музее увидят эти сокровища, наверняка дадут добро на официальную закупку работ художника через подставное лицо[2]. Это довольно сложная процедура, но Лийс заранее совершенно уверен, что отлично все провернет.
Может показаться, что правила слишком суровы, а Лийс – послушный дурак. Но пограничник из Эль-Ютокана (а там каждый взрослый – в первую очередь пограничник, это даже не образ жизни, а сама жизнь) хорошо понимает, откуда взялись музейные правила и почему их следует неукоснительно выполнять. В ходе перемещений между реальностями должен сохраняться баланс между почти и совсем невозможным (причем по меркам той конкретной СКАЧАТЬ
То ли по удивительному совпадению, то ли по воле неизвестного нам (но теперь знаменитого в Эль-Ютокане) художника, взявшего псевдоним, «Hiraeth» в переводе с валийского языка означает глубокую, сильную, невосполнимую тоску по месту, времени или состоянию, которые бесповоротно утрачены, их больше нет (а возможно, и не было – тоска по несбывшемуся тоже «hiraeth»).
Мне теперь наконец-то стало понятно, куда на самом деле подевались картины, которые мы рисовали в середине восьмидесятых в Одессе. То есть, по факту их купил Анатоль, одесский фарцовщик, уезжавший с семьей в США; тогда «отъезжанты», которым, согласно еще действовавшим советским законам, нельзя было вывозить за границу ни рубли, ни валюту, вкладывали деньги во что могли. В том числе покупали картины так называемых «авангардных» художников, то есть неофициальных, нищих, никому не нужных, известных в лучшем случае в узком кругу друзей. С расчетом, что, если хотя бы один из сотни однажды прославится, их вложения более чем окупятся. А если нет, деньги все равно за границу не вывезешь, так что не очень-то жаль. Но даже на фоне скупающих что попало отъезжающих богачей наш Анатоль выглядел, скажем так, странно. Во-первых, он был такой отличный чувак, что мы подружились. Во-вторых, смотрел на наши картины, которые забирал не торгуясь, не то чтобы с ужасом, но с непреходящим изумлением: мамочки, что я делаю, это вообще зачем?! В-третьих, не покупал ничьих картин, кроме наших и Гены Подвойского, который был примерно такой же, как мы, даже худший гений и псих. Хотя разумно было набрать побольше разных имен, чтобы увеличить свои шансы на выигрыш в этой странной лотерее. Все так и делали, а Анатоль – ни в какую, больше ничего покупать не хотел. Потом Анатоль уехал, что с ним было дальше и куда подевались картины, не знает никто.
Короче, примерно вот так и выглядит типичная официальная закупка с посредником в Эль-Ютоканский Потусторонний Художественный музей. Спасибо тебе и привет, где бы ты сейчас ни был, дорогой Анатоль!