Он находился там, за границей раздатчика. Человек приподнялся, ухватился ослабевшими пальцами за поручень. Холодный метал был скользким, обжег пальцы. Ухватиться за трубу не удалось. Человек перевалился и на локтях пополз к дыре в стене.
Яма оказалась неглубокой, но заполненной обломками. По острым, режущим камням человек прополз внутрь, оставляя за собой обрывки хламиды, кожи. Из кармашков сыпались пищевые батончики. Громоздкое оружие глухо билось о камни, застревало, вклиниваясь в обломки.
Перевязь не выдержала и лопнула. Лучевик остался лежать среди обломков.
Взобравшись на выступ из обломков, человек перевалился в узкое пространство кафетерия. Здесь не было плит, только подогреватели, что поддерживали температуру в бидонах с пищей. Смятые емкости разнесло взрывом, от них воняло тухлятиной. Паста высохла и покрылась белесой корочкой, что высовывала споровые нити из пробоин в бидонах.
Часть емкостей уцелела, оставалась закрытой. Они не обеспечивали герметичности, уже не подогревались. Ни температура, ни ее отсутствие не могли остановить работу гнилостных бактерий.
В стойках имелись различные ящики, человек принялся их осматривать. Внутри имелись банки, емкости. Большинство разбитые, вздувшиеся. Но ему повезло. Несколько алюминиевых банок уцелели. Лишь слегка смяло их от взрыва.
Внутри, в сосуде находился сладкий, шипящий напиток. Очередная пытка. Жидкость с шипением вырвалась из открытой банки и разбрызгалась вокруг. Зато большая часть газа вышла и не могла повредить внутренностям. Человек слизал образовавшуюся лужицу. Откинулся на наслаждении.
Жажду это едва ли утолило. Но само ощущение блаженства подарило мгновения отдыха и забвения. Это не был болезненный обморок. Просто нега после долгой, утомительной дороги.
Бесконечно долго, приходя в себя, вновь утопая в беспамятстве, человек обшаривал ящики, находил припасы. Ему удалось утолить жажду. Без спешки. Что спасло его от ужасной, мучительной смерти. В животе не булькало. Желудок уцелел, а не раздулся и не лопнул от выходящей из жидкости углекислоты.
Уже позднее, чуть оживший, человек смог заесть сладостную вязкость во рту безвкусными батончиками.
В конечности вернулась сила, из живота доносилось бурчание, рождаемое рыготой. Скрываться не имело смысла. Все равно поблизости никто не мог попенять на воспитание человека. Да и это уже давно в прошлом.
Восстановившись, человек обшарил уцелевшие ящики. Увидел сорванную с петель дверь, ведущую в кухонное пространство. Огромная зала была завалена телами, чьи головы разорвали крупнокалиберные заряды. Уцелела часть челюсти, черепа и позвоночника. Большинство были обезображены так, что уже мать родная не признает.
Если их матери еще живы. Большая часть кухни пришла в негодность, припасы гнили. Кроме тех, что запаены в жесткие, герметичные упаковки. СКАЧАТЬ