–Я не могу, мне страшно,–прошептала я, чтобы никто кроме директора не услышал.
–Я рядом, и не дам этому лифту портить вам жизнь,–голос Генри Аллена был наполнен уверенностью и спокойствием. Это немного приободрило меня.
Лифт приехал, и директор слегка подтолкнул меня, мол, шевелись жалкая трусишка.
–Смотрите только на меня,–сказал он.
Я, как беспомощный младенец, в панике смотрела на лицо начальника, ища поддержки, и я её увидела. Пульс всё ещё учащенно стучал у виска, а вся моя уверенность таяла на глазах. Внезапно, Генри Аллен коснулся моей щеки прохладной ладонью, и я почувствовала, как от лица сошёл жар. В любой другой ситуации я бы отстранилась, но не в этой.
–Вам идет румянец,–директор усмехнулся краем губ, и на щеке образовалась ямочка, но быстро совладав с эмоциями, он снова натянул маску спокойствия и лёгкой отстранённости.
Мы доехали до первого этажа, и я буквально выпрыгнула из него как ошпаренная. Не могла больше ни секунды находиться в этой стеклянной коробке.
–Домой?–буднично спросил директор.
–Немного пройдусь, подышу воздухом, и пройдусь по магазинам,–я хотела занять себя максимальным количеством дел, только бы не думать о директоре и своих страхах.
–Будьте осторожны, если что–то случится, сразу звоните.
–У меня нет вашего номера, или это снова приказ?
–Именно он,–директор протянул мне визитку.
–Спасибо,–я искренне улыбнулась и развернулась уходить.
Обернувшись, я увидела, как директор уже ехал в свою идеальную обитель. Должно быть, я выглядела совсем уж жалко. Не люблю, когда меня жалеют, но эта проклятая фобия единственное, что не дает мне быть собой в полной мере. Ведь я не могу вечно жить в страхе, и если хочу получить эту работу, то должна справиться с собой. Как будто это так просто. Менять себя сложно, перекраивать своё мировоззрение, но не для того, чтобы подстроиться, а чтобы стать лучшей версией себя прошлой. Отсутствие близких людей рядом это не есть вина окружающих. Только моя, ведь я всю жизнь отталкивала людей, аргументируя тем, что они меня не понимают, наши взгляды на жизнь не совпадают. Научилась быть в одиночестве, более того, я им наслаждалась. Мне нравились прогулки со стаканчиком кофе и наушниками, вечера с книгой, сон на односпальной кровати, и моё внутреннее тепло обогревало только меня одну, не выходя за пределы моей комнаты, студии, души.
Стоя на улице, попрощавшись с директором, я всё же ощутила укол одиночества, вопреки всем доводам разума, и мне стало жаль себя. Всего на минуту, мне показалось словно я в арктической пустыне посреди черной пурги. От такого не спасет ни кофе, ни чай, ни все обогреватели мира.
Я прошлась вдоль по улице, вдохнула свежего сентябрьского воздуха, наполненного запахом цветения, и мне стало немного легче, но та льдинка внутри меня больно колола, мне отчаянно захотелось избавиться от неё, но одна я не справлюсь. Мне нужна причина. Очень веская, СКАЧАТЬ