Парадиз. Евгения Бильченко

Чтение книги онлайн.

      Настроение у ремонтника у таджика,

      Взгромоздившегося на жесть, – никакое.

      Накануне снега воздух пахнет аджикой.

      Зима – лезвие: полосни недрогнувшею рукою.

      Таджик лезет на крышу и думает: «Нафига?»

      «Нафига» – это слоган русской, мля, экзистенции.

      У таджика опухла вена. И очень болит нога.

      У мороси перед первым снегом опухли терции.

      Депрессию лечат водкой с доксициклином.

      По новолевым клубам бесится стародёжь,

      Именуя себя «молодёжью». На мост Калинов

      Выходит Добрыня: правда одолевает ложь.

      Снег выбелит красные мои гланды, мои шатуны,

      И я превращусь из ленинца в булкохруста.

      Мальчики из квартир, не слезая с ВК-стены,

      Скажут что-то против системы, ну и про Пруста.

      Рокеры, несмотря на мем, что #рокумер,

      Зазвездятся своим неистовым пацифизмом.

      Прадедом Мишей этот снег нареку, мам:

      Слава Богу, что я – не хипстер, а метафизик.

      А у ремонтника у таджика – одна задача:

      Сделать так, дабы был свет в коммуналке пять.

      Иисус живёт в старом жилфонде, – значит,

      Ни левые и ни правые Его не смогли распять.

      И Христос говорит таджику, что Он – Аллах,

      Ибо каждому истину на его несут языке.

      Начинается снег. Город спускает флаг.

      Библия, как драккар, плывёт по Неве-реке.

      За стройной, как дура «Барби», чернокожей его спиною

      Расплескался багрянец цвета «Киндзмараули».

      Дядя Саша, а, дядя Саша, поговори со мною!

      Я оборзею и всем живым влеплю в амфибрахий дулю.

      Дядя Саша, а, дядя Саша, позволь мне быть

      фамильярной.

      Я жизнь за тебя отдала, теперь – стоит ли мелочиться?

      Мертвецы обучают ямам. Глупцы обучают ямбам.

      И только ты своим пятистопным светишь,

      как дух пречистый.

      Возьми меня, дядя Саша, вместо своей Наташи:

      Не буду тебе женою, а буду Дельвигом тебе Кюхлей.

      Будем бегать с тобой над небом – винным, расейским,

      нашим —

      И долго-Волго на скорбном мате лясы точить на кухне.

      И останется пляшка на полбеды, и дикие многоточия.

      Я люблю тебя очень, Саша: сильней, чем ты – ту и ту.

      Ты – на дороге моей шизо обочина, червоточина

      На руке моего столетия – божественное тату.

      Дядя Саша, а, дядя Саша, выдраться с тобой в лес бы мне,

      А то современники светской чернью роятся вокруг,

      как слепни.

      Я ношу сердолик в серебре на пальце,

      на шее ношу я лезвие:

      Полосну по глазам стимпанком метафизики да ослепну.

      Дядя Саша, а, дядя Саша, зачем нам графья, бароны,

      Хипстеры, либералы, пацифистические убийцы?

      Мне подарила лезвие мадам из Минобороны,

      Постмодерная Анна Керн: СКАЧАТЬ