Но никто и не собирался прибегать и показывать нам кузькину мать, по-прежнему стояла тишина, если не считать плеска волне о борта.
– Тогда пошли на разведку, – предложил Сергей, – где только наша не пропадала.
– Да, – согласился с ним я, – после того, как мы все выжили в авиакатастрофе, всё остальное ерундой может показаться.
Люк этот выходил куда-то по правому борту судна на самой корме, рядом был короткий отрезок палубы между бортом и корабельными надстройками, который влево заканчивался тупиком, а вправо поднимался ступеньками на следующий уровень.
– Есть мнение пойти направо, – сказал я, и мы оба тихонько двинулись туда, стараясь не производить лишнего шума.
Через десяток шагов я увидел полоску света, пробивавшегося из какой-то щели.
– По-моему там кто-то должен быть, – толкнул я в бок Сергея, – давай проверим.
– Только аккуратнее надо, а то они возьмут и всадят нам в брюхо очередь из своих пулемётов.
– Тогда давай для начала голос подадим, – предложил я, – ты всё равно по-ихнему не умеешь, так что я подам…
И я начал лихорадочно вспоминать, как уж там по-корейски будет «Эй, тут есть кто-нибудь?» и таки вспомнил.
– Ибва, йоги нуг йосни?
Ответом мне была мёртвая тишина.
– Они там все водки корейской что ли обожрались? – предположил Сергей, – или ещё чего позабористее?
– Пошли проверим, – предложил я, приоткрывая дверь или как уж она там называется на морском жаргоне… клинкет что ли.
Это была ходовая рубка корабля – на потолке горели два тусклых плафона, по периметру на 180 градусов располагались иллюминаторы, в которые один чёрт ничего видно не было, а ещё тут была куча приборов, рукояток и большой круглый штурвал, который слегка покачивался вправо-влево.
– И где они все? – недоумённо спросил Сергей, – совсем недавно же куча народу тут была… кто-то нас забирал с пляжа, а потом отвечал на наши вопросы из трюма…
– Это ты у меня спрашиваешь? – мрачно ответил я, – если да, то я не больше твоего знаю. Пойдём обследуем остальные помещения что ли… или не так – я пойду осмотрюсь здесь наверху, а ты давай за Ираклием сбегай – он всё же капитан, хоть и воздушный, но всё равно капитан, ему и руль, в смысле штурвал в руки.
И мы разделились… на этом уровне здесь ещё имелась целая куча люков или клинкетов или как их там, но все они были намертво задраены изнутри. Тогда я спустился по трапу чуть ниже – здесь хотя бы открытые двери начали попадаться. Там за ними, за этими дверьми, было всё, что угодно, только не живые люди. Оружия, впрочем, я тоже не увидел. Порадовали плакаты в кубрике… ну где койки в два этажа стояли… они были копиями наших воинских учебных пособий, только надписи иероглифами шли. Там бравые донельзя корейские отличники боевой СКАЧАТЬ