– Отпусти Андара! – крикнул Мансур. – Или умрешь!
Мгновенно оценив обстановку, я понял что надо сдаться. Стражников не много, но я не успею подняться, как меня покрошат на куски. Еще и пантера никак не сдохнет… Я расцепил руки и отшвырнул тварь. На меня тут же накинули металлическую сеть и я не успел встать. Что за хрень? Почему она горячая. Кольца сети обжигали кожу и вытягивали силу. Люпус быстро слабел. Твою мать! Сеть серебряная! Ждали меня гады! Арабы скрутили меня, накинув серебряные кандалы.
– Покушение на жизнь эмира карается смертью! – прошипел Мансур, буравя меня выцветшими глазками.
– Я просто хотел навестить старину Ахиба, – улыбнулся я. – А тут эта тварь накинулась.
Я кивнул на пантеру и похолодел. Ее когти втянулись, а шерсть слезла. На миг она превратилась в уродливое существо с облезлой шкурой и несуразными конечностями. Но потом морда трансформировалось в лицо, лапы превратились в руки и ноги, а хвост исчез. Лишь рана на боку от кинжала осталась и кровоточила. Передомной стоял раненный обнаженный человек с “сухими” мышцами. Это был Ахиб.
Глава 7
Сырость затхлого подземелья подземной тюрьмы давила полумраком. Редкие факелы освещали каменные стены. По обеим сторонам коридора раскинулись многочисленные камеры. Словно множество глухих склепов, они утыкали подземелье. Лишь решетки вместо стен, граничащих с коридором, отличали их от погребальных помещений.
Огромная серебряная цепь стягивала тело и волочилось всюду за мной, не давая приблизиться к решетке. В камере я один, но сквозь толстые ржавые прутья видны обитатели камер напротив. Их держат без цепей. Только ликан может отогнуть прутья.
Я не знал день сейчас или ночь. Сколько времени я здесь, наверное дня три, а может почти неделю? Из кормежки замшелые сухари, да вода два раза в день. Даже смертников так не кормят. А я и есть, наверное, смертник. Ахиб доведет начатое до конца. Не в его интересах оставлять меня в живых.
Герт остался на постоялом дворе. Я велел ему ждать меня, и если не вернусь через пару дней – выбираться из этой чертовой страны и предупредить Тэпию о грозящей опасности. Если арабы вторгнутся в королевства – погибнет все, что я защищал ценою жизни. И самое главное – мой сын. Что станет с Эвераном? Он только познал отца и вот уже почти потерял его. Стать отцом совсем легко. Быть отцом, напротив, трудно.
Одиночество тяготило, отчего мысли о сыне причиняли все большую боль… Я никогда не страшился одиночества, всегда считая, что орлы летают одиноко, а бараны пасутся стадами. Я любил быть один. Или вернее так: быть одному совсем не трудно. Но что-то в последнее время изменилось. И теперь, словно невидимая длань наложила на меня бремя ответственности за близких. Такого чувства в своем мире я не познал. И теперь томился, борясь с ним, то вытесняя из сознания, то пропуская через себя.
В разведшколе СКАЧАТЬ