Название: Общество потребления
Автор: Абрам Ильич Фет
Издательство: СОЮЗ
Серия: Легенды психологии (СОЮЗ)
isbn: 978-5-6051456-9-1
isbn:
Главным мотивом Новой истории была борьба против сословных привилегий, а главной действующей силой была буржуазия. К середине XIX века буржуазия добилась господства в передовых странах Европы, и вскоре выяснилось, что у неё нет больше культурных идеалов. Лозунги Французской Революции получили весьма убогое воплощение: подавляющая часть населения должна была довольствоваться юридическим равноправием, при вопиющем неравенстве условий существования, и выносить ежедневное бремя наёмного труда, оставлявшее очень мало свободы. Но у трудящихся возникло подлинное ощущение братства – правда, ограниченное “братьями по классу”. Казалось, что социализм принёс им новые идеалы – освобождение труда и добровольную организацию общественной жизни. Но эта иллюзия длилась недолго. Лидеры социалистов не имели глубокой программы и могли предложить рабочим только перспективу материального благополучия, то есть образ жизни и мировоззрение буржуазии.
В середине XIX века можно было ещё надеяться, что естественное развитие общества само собой, без новых идей разрешит все проблемы. Но в конце века этот оптимизм был исчерпан. Возникло пессимистическое мироощущение, выраженное словом “декаданс” и наложившее свой отпечаток на литературу и искусство. По существу это был “эскапизм”, бегство от действительности – в романтические иллюзии о Средних веках, в религиозные фантазии, или в утонченность переживаний, уже исчезавшую из реальной жизни. Декаденты были недовольны своим временем и обвиняли во всех его бедствиях науку, якобы не исполнившую своих обещаний. Парадоксальным образом, это было время наивысших достижений науки.
Утонченность декадентов была недолговечным переходным явлением. Первая мировая война принесла упрощение чувств, отразившее подлинное упрощение человека. Можно было бы подумать, что это было следствие войны, и в таких толкованиях не было недостатка. Но Альберт Швейцер справедливо заметил, что дело обстояло как раз наоборот: сама война была следствием упадка культуры. В своих лекциях “Упадок и возрождение культуры”, опубликованных в 1923 году[1], он дал первый общий анализ этого явления. “Для всех очевидно, – говорит он, – что происходит самоуничтожение культуры”. Причиной этого упадка Швейцер считает организацию производства и общественной жизни, подавляющую человеческую личность и навязывающую ей принятые шаблоны поведения и мышления.
Прошёл XX век. В мире установилось нечто вроде равновесия, и принято думать, что равновесие – это всё, чего можно желать, особенно если вам достался удобный уголок этой Земли. Можно сказать, что это и есть Прекрасный Новый Мир:
And when all this is accomplished,
And the Brave New World begins,
Where all men are paid for existing,
And no man must pay for his sins…[2]
И в самом деле, мы близки к тому, что поэт обещал нам почти сто лет назад. Машины избавили нас от физического труда, и бо́льшая часть людей, по существу, теперь ни за чем не нужна. От них нельзя избавиться. Этих людей надо кормить и развлекать, они подобны римской черни, требовавшей хлеба и зрелищ. Им придумывают занятия и развлечения, и они существуют – не зная, зачем.
Все серьёзные мыслители XX столетия говорили об упрощении человека: это видели Альберт Швейцер, Томас Манн, Бертран Рассел. Величайшие учёные, Эйнштейн и Лоренц, предупреждали о распаде нашей культуры. Но общественное мнение всё ещё не сознает, что происходит. Часто можно услышать, что жизнь стала сложнее, что технический прогресс требует от человека больше знаний, потому что он должен обслуживать машины. Машины и в самом деле становятся сложнее, но это вовсе не значит, что сложнее становится человек. Это очевидная иллюзия.
Грамотность в нашем обществе катастрофически убывает – уже в течение полувека: человек, воспитанный в нынешних школах, как правило, не читает книг. Так обстоит дело и в Европе, и в Америке, и у нас. Манипуляции с машинами не сложнее, чем навыки обращения с лошадью или коровой, и уж, конечно, проще прежнего ремесла. Работник не понимает, как устроены машины. Чтобы он не испортил машину, для него придуманы особые предосторожности, цинично называемые fool proofs – “защитой от дурака”. Современный шофёр не сложнее, чем прежний извозчик, тракторист гораздо проще, чем его предок, традиционный крестьянин. Никто не задумывается, как работают электрические приборы, холодильники и компьютеры. Специалисты по компьютерам, обслуживающие самые сложные из машин, как правило, малограмотны и примитивны. Упрощение простого человека очевидно: он потерял свою веру и мораль, а приобрёл лишь привычку нажимать кнопки.
Научный и технический прогресс зависит от небольшого меньшинства, от мышления и изобретательности немногих. Как сказал некогда Гёте,
Daß sich das größte Werk vollende,
Genügt Ein Geist für tausend Hände.[3]
Но творческая элита тоже упростилась. Люди, создавшие эту культуру, до XIX века оставались верующими, или сохраняли остатки религиозного воспитания. Верующими были великие СКАЧАТЬ
1
Albert Schweitzer,
2
И когда всё это исполнится и начнётся / Прекрасный Новый Мир, / Где каждому платят за то, что он существует, / И никто не расплачивается за свои грехи… (Киплинг).
3
Чтобы завершился величайший труд, / Достаточен один ум на тысячу рук.