Чаша жизни. Иван Бунин

Чтение книги онлайн.

      – Опять? – сказала она, поднимая брови, соединяя часы и гитару в одно.

      Улыбка осветила суровое лицо Павла Антоныча, и давно уже не озарялось оно такою добротою, такою старчески-детскою радостью.

      – Погоди, – шепнул он, снимая со стены гитару.

      Сперва он сыграл «Качучу», потом «Марш на бегство Наполеона» и перешел на «Зореньку»:

      Он глядел на задремывающую Таньку, и ему стало казаться, что это она, уже молодой деревенской красавицей, поет вместе с ним песни:

      Деревенской красавицей! А что ждет ее? Что выйдет из ребенка, повстречавшегося лицом к лицу с голодною смертью?

      Павел Антоныч нахмурил брови, крепко захватив струны…

      Вот теперь его племянницы во Флоренции… Танька и Флоренция!..

      Он встал, тихонько поцеловал Таньку в голову, пахнущую курной избой.

      И пошел по комнате, шевеля бровями.

      Он вспомнил соседние деревушки, вспомнил их обитателей. Сколько их, таких деревушек, – и везде они томятся от голода!

      Павел Антоныч все быстрее ходил по кабинету, мягко ступая валенками, и часто останавливался перед портретом сына…

      А Таньке снился сад, по которому она вечером ехала к дому. Сани тихо бежали в чащах, опушенных, как белым мехом, инеем. Сквозь них роились, трепетали и потухали огоньки, голубые, зеленые – звезды… Кругом стояли как будто белые хоромы, иней сыпался на лицо и щекотал щеки, как холодный пушок… Снился ей Васька, часовые рулады, слышалось, как мать не то плачет, не то поет в темной дымной избе старинные песни…

      Кастрюк

      Внезапно выскочив из-за крайней избы, с полевой дороги, во всю прыть маленьких лошадок, летели по деревенской улице барчуки из Залесного. Подпрыгивая и хватаясь за холки, они гнались вперегонки, и ветер пузырями надувал на их спинах ситцевые рубашки. Теленок шарахнулся от них в сенцы, куры и впереди них петух, приседая к земле, неслись куда глаза глядят. Но отчаяннее всех улепетывала по деревенской улице маленькая белоголовая девочка в одной рубашонке. Обезумев от страха, она вскочила на огороды, несколько раз с размаху упала по дороге и вдруг увидала в воротах риги дедушку. С звонким криком бросилась она в его колени.

      – Что ты, что ты, дурочка? – закричал и дед, ловя ее за рубашку.

      – Барчуки… на жеребцах! – захлебываясь от слез, едва могла выговорить внучка.

      Дед усадил ее на колени, начал уговаривать.

      Внучка скоро затихла и, изредка всхлипывая, обиженным вздрагивающим голосом начала рассказывать, как было дело.

      Поглаживая ее по голове, дед задумчиво улыбался.

      В риге было прохладно и уютно. В мягкую темноту ее из глубины ясного весеннего неба влетали ласточки СКАЧАТЬ