Прикинув в уме, с какого подъезда ему лучше заходить на крышу, Сергей направился обратно к фасаду многоэтажки, и оказавшись возле нужной двери, упёрся в панель домофона. Стрельнув по сторонам взглядом, Пустотник поднёс руку к циферблату электрического «стража» и негромко щёлкнул возле него пальцами. Маленький мониторчик конвульсивно моргнул, динамик уныло хрипнул и дверь моментально избавилась от напряжения магнита, сила которого удерживала её закрытой.
– Это даже на «пук» не тянет, – аккуратным полушёпотом оправдывал себя Пустотник. – Какой выстрел? Какая лицензия? Обойдутся…
Ненадолго отключив домофон с полустёртыми кнопками, Сергей вошёл в подъезд. Нормальный обыкновенный подъезд. Стены были ровные и чистые, в борьбе запахов уверенно побеждала сырая хлорка, а следы алкогольного и табачного «времяубивания» если и встречались, то в виде аккуратненькой самодельной пепельницы или одинокой бутылки пива стоящий у мусоропровода. Конечно, дорогостоящего ремонта с атрибутами пошлой роскоши подъезд не переживал, но и как рухлядь не выглядел. Он был именно «нормальным» и «обыкновенным», ни больше ни меньше.
Сергей шёл до чердака пешком – лифты он не любил. Не боялся до панической клаустрофобии, а именно не любил, сам до конца не понимая природу такого отношения к подъёмникам. Добравшись до запертой двери ведущий на чердак, оперативник легонько прикоснулся силой Пустоты к замку, заставив его треснуть напополам (он уже и так проржавел до полного изнеможения, так что это мог быть несильный удар ногой без всякого вмешательства Пустоты) и вошёл на чердак. Тот уже выглядел и пах много хуже подъезда. Пустотник быстро преодолел расстояние от одной лестницы до другой и наконец выбрался на крышу.
На высоте двенадцатиэтажного дома весеннюю истому полуденного солнца разбавлял слабый ветер, деликатно поправляя причёску Пустотника, но делал это он без особых усилий, даже как-то лениво. Запустив всю пятерню в волосы, исправляя работу «ветра-халтурщика», Сергей двинулся прямо к своей цели.
Парень, лет десяти на вид, сидел прямо на краю крыши, свесив худые ножки в мешковатых джинсах над двенадцатиэтажной пропастью. Его кроссовки весело постукивали по отвесной стене. Будто эта была обыкновенная лавка в парке, а хозяин кроссовок, в силу возраста и роста, немного не доставал до асфальта, и в своей детской задумчивости монотонно болтал ногами в воздухе. Хотя эпитет «детский» был не точным – уже не ребёнок, пока не подросток. Тело вроде пошло в рост, а привычки детской неуклюжести прицепились как назойливый репейник. Кругозор всё расширяется, впитывая вселенную со скоростью локомотива, а эмоции никак не хотят дробиться на сложные структуры, застывая в кисели из «хочу-обида-радость-моё-противно-стыдно-лень». Так и одежда сидела на нём, не определившись, в какую сторону курточке тянуться и как именно прикрывать спину мальчика.
Спокойно и мягко наступая на проседающий битум, Сергей тихо двигался к детской СКАЧАТЬ