Таким образом, мы никогда не можем породить в себе что-то принципиально «новое», различить это принципиально «новое» во внешней среде, увидеть его, так сказать, незамутненным взором. Это «новое» всегда будет преобразовано нашей интеллектуальной функцией через отношение с наличным содержанием психики, то есть оно будет неизбежно и, если так можно сказать, активно нести на себе «генетический» груз уже существующего в нас содержания.
Грубо говоря, нашу психику невозможно перезаписать, как мы перезаписываем, например, файлы на компьютере – стирая одни и загружая другие. В ней нельзя и создать дополнительную «новую папку», где «все будет по-другому». Нет, все, что становится ее содержанием, тут же как бы встраивается в ее программный код, который всей своей массой обеспечивает трансформацию всего вновь воспринимаемого в соответствии с логикой этого программного кода.
Таким образом, единственный способ, посредством которого мы можем хоть как-то преодолеть эту свойственную нашей психике тенденциозность – это прерывание ее действия, обрывание операций, ее перезапуск. Причем очевидно, что и эта практика – лишь возможная полумера, четверть-мера, тысячная от возможного и необходимого, если мы, конечно, желаем увидеть то, что происходит на самом деле, а не какую-то версию этого.
Наша психика тенденциозно, последовательно, бессчетным количеством повторяющихся – упорядочивающих, стереотипизирующих, деиндивидуализирующих – операций интеллектуальной функции превращает все новое в свое подобие, подстраивает и перестраивает это новое под себя, в логике, образно говоря, расположенности уже существующих в ней интеллектуальных объектов.
Постоянное прерывание – отказ от веры в «уже известное» и его намеренное, целенаправленное переосмысление, агрессивное отбрасывание существующих способов оценки и восприятия, активное обнаружение противоречий и парадоксов «на ровном месте» – таков подход, который необходим нам в исследовании фактической реальности. А потому, задаваясь вопросом – что происходит на самом деле? – мы, в каком-то смысле, радикализуем даже фейерабендовский анархизм.
Часть пятая: Радикализация
Мы вынуждены постоянно говорить о «я», «мое» («наше»), «во мне» («в нас») и т. д., как бы предполагая таким образом, что мы имеем некий центр, несем в себе некую специфическую инстанцию, властвующую и, что особенно важно, размышляющую на пространстве нашей психики.
В действительности, и нейрофизиология говорит об этом предельно отчетливо, СКАЧАТЬ