И отдельное спасибо асье́ру Ба́ренсбергу, заведующему Уна́шской лечебницей, что подарил мне такую прелесть. Правда, он рассчитывал на бо́льшую благодарность. Но может радоваться, что после того, как распустил руки, остался при всех своих, потрёпанных выпивкой, органах.
– Восемьдесят лет. И могу гордиться, что застал его императорское величество Алемда́ра, а теперь и его императорское величество Лориана III. Это великие монархи, величайшие из всех, кто…
Да-да, ничего другого от слуг, что прислуживали в сердце дворца – фактически самому императору, – и не ожидалось. Не слушая восхвалений правящей династии, я поставила багажную сумку из плотной кожи на стол. Для этого пришлось подвинуть поднос с хрустальными розами, которые от такого обращения жалобно звякнули.
– Благодарю за помощь, – разворачиваясь и протягивая слуге золотой кранль. – Я могу к вам обращаться, если…
– Что вы, – он принял монету и снова поклонился, – я всего лишь старый, дряхлый слуга. Для её сиятельства назначили трёх самых проворных и молодых девушек из штата прислуги.
Тогда где эти проворные и молодые шлялись?
– Нижайше прошу прощения, – в голосе старика прорезалось беспокойство, – наверняка их отвлекли по нуждам его императорского величества.
Конечно. Как будто кто-то во дворце не знал, какие нужды к служанкам бывали у Лориана III.
– Всё в порядке, вы можете идти.
Старик попятился спиной, издеваясь над мие́рскими моллюсками, которые передвигались похожим способом, пока не упёрся за…тылом в дверь.
– Асса ирдэ торишан! – выдал он древнее пожелание счастье, принятое в империи, и, наконец, исчез за дверью.
– Рианы, – со смешком покачала головой, – попала так попала.
Взгляд наткнулся на, сдвинутое моими стараниями, послание. Хмыкнув, наклонилась за ним, для чего пришлось практически лечь на стол.
«Доброго дня, милейшая асса Ке́винбург. Жду вас завтра в шесть часов утра в лаборатории. Вас разбудят, встретят и проводят. С любовью, А.Т.»
Витиеватый, с завитушками и вензелями почерк, и размашистые инициалы. Алек Торнграв. Тот, кто родился в Миерии и прожил там первые пятнадцать лет своей жизни, впитав манеры, ласковый взгляд, томный голос и все эти «милейшие». Вот только надолго в родной стране Торнграв не задержался.
В пятнадцать он спас первого пациента. Просто шёл по улице, когда упала женщина перед ним. Торнграв на глаз определил венозную лихорадку, хотя не знал, что она так называлась, а потом сунул больной в рот или́н – острейший перец, который повсюду используют в Миерии. Тем самым остановил приступ и помог дождаться настоящей помощи.
А в шестнадцать его имя впервые появилось в «Вестнике Ориша́на». Появившийся словно из ниоткуда, Торнграв вдруг доказал, что нет прямой зависимости между кровопусканием и выздоровлением от инфекционных заболеваний.
А СКАЧАТЬ