– Еще! – тихо уронила девица. Сапоги дернули ее вперед, второй впечатал подошву прямо в лицо Серуни. Тот отлетел назад, кулем распластался по земле.
– За что?! Че я сделал то?! А?! Все забижают Серуню! Все!…
Он заныл, униженно стеляся по земле и отползая. Алёнка стояла и глядела на него. Кто-то пригасил ее чувства до малости. Брезгливость едва тронула губы, почти незаметно изогнула уголки. Презрение чуть приподняло подбородок. Равнодушие чуть свело брови. Жалость… Алёнка тщательно поискала в себе… Жалости не было. То есть совсем не было.
Сапоги вновь дернулись. Шаг, правый сапог с хрустом накрыл ладонь Серуни. Тот взвыл, задергался, но даже сквозь боль не посмел оттолкнуть Алёнку. Та почувствовала, что сапог вот вот перенесет весь ее вес на себя и крутанется, впечатывая ладонь в плотную зеилю. После этого Серуня станет калекой…
Лицо Алёнки другнуло, на миг чувства пробились сквозь невидимую подушку.
– Довольно! – бросила она, сапог замер и нехотя соступил с руки мужичишки. – Ты все понял, Серуня? Нельзя обижать слабых! Коли обидишь, явлюсь и сделаю тебе в десять раз больнее, чем ты сделал слабому. Понял?
Серуня часто-часто закивал, баюкая руку. Ничего, заживет, подумала Алёнка и отвернулась. На Кике бы рана гораздо дольше заживала, если бы у нее не было ее внсомости.
– Едем отсюда, – скомандовала она избе, вскакивая на крыльцо. На часы даже не взглянула. Отчего-то была уверена, что ни одна крупица не покинула верхней чаши.
Глава 20 – Выбор кота
А потом все наладилось. Алёнка привела себя в порядок, помылась и уложила волосы в прическу. Кушала она исправно и вскоре болезненная худоба и круги под глазами ушли. Она даже снова стала привечать зверят, тех, кто уже жил в вольере. Новых Алёнка избегала. Лес будто удовил ее желание, перестал подсовывать страждущих. Как обрезало.
Так прошло две седьмицы. Кот постепенно расслабился и сделался преждним беспечным и немного наивным зверем. Кика тоже играла в эту игру. У нас в избушке все в порядке. Мы дружная семья. Но в отличае от кота она точно знала, что это временно. Коли Кощей что-то задумал, стало быть сделает ход.
Знала это и Алёнка, но никак не желала к тому готовиться. Когда она сидела седьмицу в Любой Комнате пытаясь совладать с тоской и безысходностью, вдруг поняла, что лучший выход запереть все мысли и ни о чем не думать. Нет мыслей, нет боли. Нет прошлого и нет будущего. А в настоящем лишь тишина.
Когда она стояла перед Серуней, когда все эмоции замедлились, она вдруг поняла, что может вернутся в эту тишину. Нет прошлого и нет будущего. Именно в момент, когда она поняла это, тело, как бы само собой скомандовадо сапогам: "Остановитесь!"В тот миг Алёнка знала, что так правильно.
Одновременно она ощутила, что сперва начать избивать человека, а потом вдруг остановиться – это что угодно, но не проявление доброты. И то, что она как бы проявила милость к Серуне, она возможно обрекла его на большие мучения.
СКАЧАТЬ