– Да какие в нашей глуши мужики? – засмеялась, откидывая в мусор высохший сморчок с глазком.
Я всегда улыбалась, потому что за улыбкой не видно, как плачет душа. Это Шурке просто – понравился парень, подмигнула, и он у её ног. А я здесь чужачка, живу без году неделю, на меня до сих пор с опаской косятся на работе, а уж тех, кто бы хотел до дома проводить и на огонёк заглянуть, вовсе не было.
Были другие. Те, от кого я бежала, из-за кого спина болела на снег и дождь, а ночные кошмары давно лечились крепким кофе.
Прошлое должно оставаться в прошлом, но как объяснить измученному телу, что это правильно?
– И не говори, – вздохнула Шура. – Помнишь Олежика? Алконавтом оказался, после третьего свидания исчез. Думала, бросил! А он в запой ушёл.
– Вернётся нескоро, – глупо пошутила я.
– Ой, да кому он нужен тогда будет, фу, а не мужик!
Мы перебирали картошку, полную корзину, которую мне нужно было растянуть на последний зимний месяц и весну. Зарабатывала я здесь, в маленькой городке, относительно неплохо, хотя и приходилось иногда впахивать с зари до заката, но все эти деньги лежали, ждали своего часа. Неприкосновенные. Грязные.
Как я.
– Ого, Кать, я домой пойду, а то заблужусь в потёмках в твоём лесу! – бросила взгляд на часы подруга, когда корзина уже почти подошла к концу.
– Точно, – улыбнулась виновато. – Я и не заметила. Давай провожу тебя, а то, правда, заблудишься.
– Да ну тебя! – отмахнулась она.
Мы шутили, но каждый раз я всё равно выводила Шуру к остановке, потому что этот дом спрятался на самой окраине – захочешь, не найдёшь.
Оделась тепло, подхватила телефон, спрятала в карман, чтобы было чем подсветить себе на обратном пути. Шурка уже кому-то названивала, выкраивая себе вечерок поинтереснее, чем садово-огороднические забавы со старой девой. Я её никогда не винила, понимала, что весёлых посиделок в баре в городке у нас с ней не будет. Не потому, что не хочу, а потому, что могу встретить кого-то, кто меня узнает. Даже здесь, в чёртовой чёрной дыре цивилизации.
– Кать, может, давай с нами? У Ленки событие, ей Славка предложение сделал. А?
Заныло сердце, обливаясь кровью. Смотреть, как кто-то счастлив, поздравлять? Не смогу, не после всего, что было раньше.
И неожиданно эта боль захотела найти выход, вскипела слезами на ресницах, остыла ледяными сосульками, причиняя физическую боль.
– Не могу я. Вот успокоюсь когда, тогда и погуляем.
– Та-ак, подруга, – Шура замерла, разглядывая меня как-то по-новому. – Ты от мужика сюда сбежала? Это что же за говнюк тебе попался, сокровище моё?
– Самый настоящий, – подтвердила её версию. – Вот, годовщина развода у нас, – хмыкнула невесело. – Или свадьбы. Не помню! Забыть хочу!
– Знаешь что? Иди-ка ты домой, а я сама доберусь. А как придёшь, выпей вина, я у тебя две бутылки видела, не отрицай, а потом спать. И завтра всё будет хорошо. Понятно?
И как ей можно было отказать?
В густеющих сумерках дорога казалась сказочной. Живя в городе, я забыла, как прекрасна природа, не видела годами снега, только серость и грязь, погрязла в бессмысленной суете. Кем я была там? Не тем человеком, неправильной женой, ненужной шестерёнкой в отлаженном механизме. Сама виновата, что так долго закрывала глаза, не желая видеть то, что мог рассмотреть даже слепой.
Я свернула с дороги на неприметную тропку, которую протоптала для себя, чтобы не идти вдоль дороги. Здесь машины ездили редко, но если уж попадались, то летели так, словно к чертям опаздывали. А в зимнем сумраке меня и не увидят вовремя.
Свет фар появился внезапно и замер, когда две машины остановились, прижавшись к обочине. Мне бы стоило уйти, чтобы не стать свидетелем некрасивой сцены, но я замерла, снова, как в тот раз, чувствуя, что должна быть именно здесь.
Интуиция. Шестое чувство.
Провидение.
Оно спасло меня однажды, не зря кричит и сейчас.
– Что случилось? – уставший мужской голос неожиданно приятно согрел кожу.
Я не видела его лицо, но живо представила, как он должен выглядеть. Красивый голос мог принадлежать красивому в своей мужественности мужчине, состоявшемуся, уверенному в себе.
– Колесо спустило. Да ты не переживай, Стас, это быстро, – торопливо произнёс тот, кто вышел из второго авто.
Мужчина в возрасте. Невысокий и суетливый.
Я никогда не умела различать машины, вот и сейчас видела перед собой два больших чёрных джипа. Наверное, безумно дорогих.
СКАЧАТЬ