Большая волна. Галимов Брячеслав

Чтение книги онлайн.

      Пустота оголенных равнин

      И пронзительный крик журавлей…

      – Так, так, – кивнул Сэн и прибавил:

      – «Но останется замерзающий чахлый тростник на морском берегу»… Разрушение и одиночество скроет время. Все станет невидимым в бесконечной дали пустоты.

      – Да, это так, – сказал Сотоба.

      В разговоре наступила долгая пауза.

      – Когда мы молоды, множество нитей привязывают нас к жизни, – сказал Сэн. – Потом они рвутся одна за другой, пока не порвется последняя.

      – У меня как раз осталась последняя, – отрешенно проговорил Сотоба.

      – Страх перед смертью?

      – Страх перед смертью? Но я давно понял, что смерть – не хуже жизни.

      – Это так, – согласился Сэн.

      – Страха у меня нет. Моя последняя нить – мой сад, и небо над моим садом, – сказал Сотоба.

      В разговоре наступила долгая пауза.

      – А у меня есть страх – страх за детей, которых я должен вырастить, – виновато сообщил Сэн.

      – У каждого своя судьба.

      – Я не рассказывал вам, уважаемый Сотоба, как попали ко мне Такэно и Йока? – с некоторой робостью спросил Сэн, которому очень хотелось рассказать об этом.

      – Я с удовольствием выслушаю вас, уважаемый Сэн, – поклонился ему Сотоба.

      – Благодарю вас, уважаемый Сотоба, – ответил ему поклоном Сэн.

      – Итак, в то время я жил в небольшой рыбацкой деревне на берегу океана. Долго мне пришлось бы говорить о том, как я попал туда…

      – Прошу вас не смущаться и поведать об этом. Время, потраченное на рассказ о судьбе человека, не пропадает даром.

      – Вы великодушны, уважаемый Сотоба, – Сэн поклонился ему до земли. – С вашего милостивого позволения, я продолжаю… Как я попал в эту деревушку? Меня принес в нее поток жизни. С юношеских лет я мечтал стать поэтом, подобным Кокамонъину-но Бэтто или Инбумонъину-но Тайфу, или Минамото-но Цунэнобу, или, на крайний случай, Киехари-но Мотосукэ. Мои родители были в ужасе от этого. Они боялись, что я повредился умом, ибо целыми днями напролет я твердил стихи этих величайших пиитов, или пытался сочинять собственные. Мой отец, придворный каллиграф господина Осикоти, хотел, чтобы я также занялся каллиграфией, дающей большие доходы и солидное положение в обществе. Но обыденное существование служащего внушало мне такое неодолимое отвращение, что, в конце концов, не в силах переубедить отца, я ушел из дома. Вместе с монахами-скитальцами я обошел почти всю страну, бывал в священных храмах, хранящих мудрость древних, видел дивные красоты природы. О да, я видел две великие реки, впадающие в одно озеро, а на нем видел я лодки под парусом, плывущие к берегу, гусиные стаи, опустившиеся на песчаную отмель, вечерний дождь, заходящее солнце, осеннюю луну, снег на горных вершинах; слышал, как звонил колокол в храме, и бушевала СКАЧАТЬ