С.: – Нельзя назвать наше присоединение земель в Туркестане и на Северном Кавказе к России мирным. Часто «первой задачей было, посадив на престол лояльного ставленника, установить частичный протекторат, который выражался в присяге на верность, – пишет историк швейцарского происхождения А. Каппелер в книге «Россия – многонациональная империя». – Почти повсюду русские войска встречали яростное сопротивление, которое вспыхивало и после завоеваний. А некоторые народы избирали переселение. Вторым принципом политики освоения новых земель, – продолжает автор, – было сотрудничество с нерусскими элитами, подтверждались их привилегии, за что те должны были контролировать поведение масс и нести военную службу».
Р.: – Но Каппелер в то же время признаёт, что «в отличие от большинства других европейских полиэтнических государств, представители титульного народа – русские – по своему экономическому развитию, социально-политической организации и уровню образования не превосходили многие другие этнические группы империи. Российское правительство, как правило, не только не создавало преимуществ для русских, но нередко допускало, что их экономическое и правовое положение было хуже, чем у нерусских». Это как-то не вяжется с представлением о колониальной державе. «Такую структурную особенность в наследство от империи получил Советский Союз, – продолжает автор книги «Россия – многонациональная империя». – И тогда, как и сегодня, от имперского господства выигрывали только государство и властные, русские в большинстве, элиты, представленные в бюрократии и армии. Широкие слои русского населения можно рассматривать как дискриминируемое большинство, которое несло на себе главную тяжесть советской всемирно-державной политики».
С.: – Это показывает, что в России на одной территории существуют, по сути дела, два разных народа с абсолютно разными установками, жизненными целями и образом жизни. Представители одного народа заботятся о том, чтобы стать если не самой сильной и успешной державой мира, то одной из таковых. И свои амбициозные устремления они решают за счёт другого народа.
Р.: – Поэтому нельзя говорить о воинственности русского народа как о чём-то всеобъемлющем. Для русской верхушки оказывались ближе национальные элиты, чем свой народ. И в СССР, особенно в провинциальных городах и в глубинке, русские жили хуже, чем население большинства других республик. Особенно эта разница бросалась в глаза в Прибалтике. Литовцам, латышам, эстонцам больше позволялось. Например, под Каунасом в 70-х годах можно было увидеть шикарные коттеджи, какие в России появились лишь в 90-е годы. Даже в Бухаре за средневековыми глинобитными стенами часто стояла машина, а в домах – ковры. Странные получились из нас оккупанты. Такова особенность нашей экспансии:
когда СКАЧАТЬ