Гомон музыки и разноцветный хаос перед глазами отступают на второй план. В зеркале во всю стену, у которого когда-то часами тренировалась Юля, я больше не вижу ни маму, ни Юлю, ни горы игрушек.
Только себя с младенцем на руках.
Сердце плавится, когда Егор останавливает на мне свои удивительно лучистые зеленые глазки.
Егор, конечно, похож на Костю, но и на Платона тоже.
Ведь Платон не настолько стар, чтобы думать, что ни детей, как и жены, у него больше никогда не будет.
Улыбаюсь Егору, который вместо печенья теперь тянет в рот мои волосы. И представляю, что также могла бы держать на руках собственного сына.
Платон на пороге комнаты появляется ровно в тот момент, когда я глубоко погружаюсь в свои мечты, позабыв о безрадостном настоящем. Его взгляд безошибочно останавливается на мне, а глазах горят только ненависть и злость, и это не тот теплый прием, на который я рассчитывала.
От неожиданности, словно он может прочесть мои мысли, в которых я качаю на руках наших с ним детей, чуть не роняю Егора. Это не моя вина, просто юркий малыш тоже замечает Платона. Он вытягивает к нему руки, подпрыгивая в моих объятиях всем телом, и поэтому едва не падает.
Как по волшебству, Юля оказывается рядом и подхватывает сына.
– Он такой вертлявый, Лея! Не переживай, все нормально, я держу.
Какое «не переживай»! Да я в ужасе, что в первую же встречу чуть не уронила ее ребенка на пол.
– Пора за стол, – сообщает Платон.
Юля, вместе с сыном на руках и продолжая разговор с моей мамой, направляется к двери.
Я иду последней, следом за мамой. Платон так и стоит в проходе, но мне ведь нечего опасаться? Не станет же он ничего при всех делать?
Выйти из комнаты не успеваю.
Дверь захлопывается прямо у меня перед носом.
Не теряя ни минуты, Платон находит пульт от телевизора и делает звук еще громче. Теперь, даже если я начну орать, из-за песенки про счастливых животных на синем тракторе меня никто не услышит.
Отступаю назад, а он, наоборот, идет прямо на меня.
Не сводит глаз, как будто я и правда могу куда-то деться из запертой комнаты.
Комната не бесконечная.
Спиной я упираюсь в стену, а под ногами жалобно вопит какая-то игрушка.
– И что это было, Лея? Может, расскажешь? А то я теряюсь в догадках.
Ему не нужно перекрикивать музыку. Он уже так близко, что я отлично слышу его разъяренный голос. Я бы отдала все на свете, чтобы услышать, как он шепчет мое имя в порыве страсти, или говорит, что жизни без меня не мыслит, но мечтам не суждено сбыться.
Платон вспыльчивый и ненавидит ложь. Я это знала.
Даже когда на тренировках требовалось выбраться из горящего здания, мой пульс и то был спокойнее, чем сейчас, когда Платон загоняет меня в угол.
Даже когда возле меня взорвалась граната, я и то испугалась меньше.
СКАЧАТЬ