Глубоко вдохнув прохладного вечернего воздуха, Катя услышала смех своей дочки на заднем дворе дома и направилась туда. А когда пришла, то резко остановилась, смотря, как тот самый незнакомец, которого она нашла на улице, подбрасывал вверх Ксюшу, а та звонко смеется.
– Что вы делаете?! – громко проговорила она, останавливаясь напротив мужчины. – Вы с ума сошли? У вас же могут разойтись швы.
– Мамочка, – закричала дочь, когда ее поставили на землю, и рванула к ней. Катя присела на корточки и обняла дочь, когда та оказалась рядом. Она поцеловала малышку щеку.
– Привет, тыковка. Ты зачем дядю заставила себя подбрасывать?
– Это не она, это я сам предложил, – тут же вступился за малую Дима.
– Ага, конечно, сам. Я знаю свою дочь, она даже мертвого уговорит, так что не нужно ее защищать.
– Ну, мамочка, не ругай Диму, это и правда я его попросила.
Катя поднялась на ноги и строго посмотрела на мужчину. Сейчас он был другой, нежели в прошлый раз, будучи без сознания. Лицо его немного раскраснелось, да и ростом и размером в плечах он казался больше. Сейчас его темные волосы выглядели еще темнее, а карие глаза улыбались, как и его губы. На щеках показались небольшие ямочки.
– А вы Катя? – спросил он.
– Да.
– Дима. Очень приятно, – он протянул свою ладонь, которую она тут же пожала. Ладонь его была горячая и мягкая, несмотря на то, что на ладони проступали небольшие мозоли. – И спасибо вам, что помогли мне.
– Не за что.
Катя поймала себя на том, что пристально его рассматривает. Дмитрий был хорош собой. Спортивное телосложение. На нем все те же джинсы, в которых она его нашла, а вот футболку явно одолжил Федор Михайлович, потому что ткань на мощной груди натянулась и, казалось, вот-вот лопнет.
«А он хорош», – пронеслось у нее в голове.
Большие карие глаза, пухлые губы. Нос греческого бога, широкий лоб и безумно привлекательные ямочки на щеках, которые не оставляли равнодушными и делали мужчину милым, несмотря на него немного суровую внешность.
– Нравлюсь? – с усмешкой спросил он, и щеки Кати порозовели. Он поймал ее за рассматриванием.
– Ничего так, – быстро ответила она ему и обратилась к дочке, мгновенно к ней обернувшись, чтобы спрятать свои пылающие щеки. А Дима только хмыкнул. В отличие от Кати, он все еще продолжал ее рассматривать, как это делала она сама несколькими секундами ранее.
– Ксю, птенчик, ты поела?
– Ага, – кивнула дочь.
– Федора Михайловича слушалась?
– Ну-у, – дочь пожала плечами и перевела взгляд на Диму, ища поддержки, и тот не СКАЧАТЬ