Оливия боготворила своего единственного сына, но материнская любовь не сделала её ни слепой, ни глухой, поэтому она прекрасно понимала, что сын растёт разгильдяем, дебоширом и любителем покутить. – Весь в отца! – с нежностью и тревогой вздыхала она. И тут же с гордостью вспоминала, как разительно изменился Галлезе-старший, познакомившись с ней. И свято верила, что и непутёвость Галлезе-младшего тоже излечит любовь правильной женщины.
Именно такой женщиной и была в её понимании Элизабет. Что подтверждало также то, что её сын вот уже четыре месяца не влипал ни в какие сомнительные истории и домой приходил, пусть и не всегда трезвый как стёклышко, но зато самостоятельно.
– Кристиан! – окликнула встревоженная мать сына. – А где Лиз?
Молодой человек пошатнулся с той недвусмысленной амплитудой колебаний тела, которое говорило о том, что, по крайней мере, три из последних влитых им в себя бокалов коньяка были лишними. – У неё ик… как обычно ик… нет на меня времени! Ик… – делано безразлично сообщил он, преодолевая икоту.
– Но сегодня же твой день рождения… Лиз не могла… – недоуменно проговорила женщина, обращаясь скорее к себе, чем к сыну.
– Вот именно! Ик… – капризно подтвердил молодой человек. – И где она?! Ик… – он с нарочито несчастным видом развел руками. – Вот я ик… и нашел себе ик… утешение! Ик… – кивнул он на хихикающий блондинистый довесок в самом что ни на есть, агрессивно-боевом раскрасе, болтающийся у него на руке.
Оливия взмахнула рукой, и икота покинула сына. – А Лиз, она ещё пожалеет, именно так я ей и сказал! – продолжал он между тем делиться не только последними новостями, но и своими соображениями.
– И пра-аааавильно хи-хи-хи-х-хи сде-эээлал! Хи-хи-хи-х-хи – поддержал своего «героя» хихикающий и столь же нетрезвый, как и он, блондинистый довесок.
Графиня Галлезе поморщилась и снова взмахнула рукой. – Когда сказал? – насторожилась она. – Ты же только что сказал, что она не пришла? – красиво очерченные брови графини, сошлись на переносице.
– О-ооо ик…он-а ик… при ик…шла-аааа ик…! Хотик… онаик… лучшик… прик… ходик… ик… – попытался ответить вместо своего героя хихикающий блондинистый довесок.
Графиня сжалилась и снова махнула рукой, избавив на сей раз блондинку от икоты… и от голоса тоже.
– Она права, – поцеловал в подставленную щёчку свой безмолвный теперь блондинистый довесок молодой человек, – лучше бы Лиз и не приходила! – насуплено заявил он матери. – Она мне в мой собственный день рождения испортила настроение!
Красиво очерченные брови графини недоверчиво изогнулись.
– И СКАЧАТЬ