Еле идёт Аня: ноги заплетаются, голова болит, грудь не может вздох сделать – такая резь по груди, что и дышать страшно.
Присела она у дерева, переждать решила. Вспомнила, как почувствовала темноту, на неё спускающуюся, когда с Алёной на дороге ругалась. Будто окутала её та темнота и не выпускала. Сдавливала всё тело, пропитывала каждую клеточку, будто закрылись ей все дороги после этого.
Хотела девушка подняться и дальше пойти, а сил нет. Так и нашли её на следующий день уже окоченевшую.
Лила тогда мать слёзы, а дочь не вернёшь. И поползли по деревне слухи, что это Алёна Аню сгубила. Вспоминали ей проклятья ей на дороге да все слова преувеличивали. И смотрели косо.
Алёна, когда узнала новости про Аню, места себе не находила: ведь помнила, с какой злобой пожелала сопернице плохого.
«Но ведь и она не святая, – успокаивала себя Алёна, – в семью нашу влезла, на Тимура приворот сделала, обо мне слухи распустила».
От этих мыслей становилось спокойнее, но всё равно чувствовала Алёна дрожь внутри, будто что-то произойти должно. Зябко ей становилось от этого даже в тёплом доме. И одна мысль о Тимуре ей покоя не давала, всё в голове крутилась, а ответа на неё не было.
«Если на него приворот поставили, почему он в армию ушёл, а не к сопернице побежал?»
Никак это в голове Алёны не укладывалось, картина стройная не получалась.
Хотелось ей верить, что нет никакого колдовства, что придумала она всё. Но бабка в соседней деревне была настоящей, и такой страх в её глазах был, когда на Алёну смотрела, что не забыть его. И про Тимура она странные вещи говорила…
Так и жила Алёна в неведении, а свекровь на неё поглядывала. Ни в чём не винила, из дома не выгоняла, но стала на расстоянии держаться.
А сплетницы деревенские быстро вести подхватили да понесли. Начали шушукаться, ведьмой девушку называть, отца её вспоминать, да на старый дом, где Алёна с Тимуром раньше жила, кивать.
Но как подходила молодая мать к ним ближе, узнать про папу хотела, да про бабку Тимура, чей дом им достался. Так замолкали старухи, губы поджимали и холодом взглядов девушку окатывали. Ничего от них Алёна не добилась.
А потом неожиданно вернулся отец Тимура. Свекровь уже и не думала его увидеть. Плакала по ночам, что одна с детьми осталась, что уже вся деревня шепчется, что бросил он её да молодую на родине завёл.
А муж написал ей всего пару раз. О приезде не сообщил. Просто приехал, по-хозяйски вошёл в дом да еды потребовал. Жена к нему подходит, не верит, что вернулся. А он её наскоро обнял да за стол сел.
– Мужа-то кормить будешь? – спрашивает. – Или голодом морить намерена?
Засуетилась женщина, накрыла ему всё самое лучшее, что детям готовила. Села напротив – смотрит, не насмотрится. Брошенкой нехорошо было жить, под насмешливыми взглядами ходить, а теперь она опять жена мужняя.
Рассказал отец Тимура, как добрался до отчего дома, который его отец молодым СКАЧАТЬ