Подарок. Екатерина Каграманова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ а переносице разглаживается. Мама усмехается, потом откладывает телефон и прикрывает глаза.

      Больше всего я люблю это время – утро. Утром есть только я и она. Я представляю, что это правда, что мы только вдвоем, и так будет всегда.

      Вечер – совсем другое, вечером мы никогда не бываем вдвоем. Мама спешит, суетится. Иногда кто-то звонит или приходит тетя Наташа. И еще вечером всегда включают Лунтика. Мне ужасно надоел Лунтик, я знаю все серии наизусть. Но мама говорит, что это самый добрый мультик, для нее очень важно, чтобы в сказке не было жестокости. Если ей так хочется, пусть.

      Когда у мамы звонит телефон, я обязательно слушаю. Я всегда слушаю, но если телефон – особенно. Бабушка всегда рассказывает про Бориса Иваныча и спрашивает про мамину работу. Еще она говорит, что соскучилась, и зовет в гости. Мама обещает прийти на выходных.Тетя Наташа говорит про своего парня. Он ее бесит и доводит: они то сходятся, то расходятся, и она очень переживает, что он кого-то себе найдет. Еще звонят разные лишние чужие люди – например, из банка. Но я всё равно слушаю, потому что вдруг это всё-таки важно.

      Я слежу за маминым настроением. Иногда после работы она бывает грустная или злая, кричит, что задолбалась убирать раскиданные колготки. Потом она плачет, и мне бывает тяжело. Чаще она просто спокойная – так, не веселая и не грустная. Когда приходит тетя Наташа, они сидят на кухне и разговаривают – тогда я слушаю особенно внимательно. Тетя Наташа такая… Вот сегодня она звонит, когда у мамы обычное настроение.

      – Слышала про Бабку Амалю?

      Мама вздыхает и садится, потом отвечает:

      – Да, я Ирину Васильевну в подъезде встретила. Дала пятьсот рублей. Жалко ее, конечно.

      Тетя Наташа тоже вздыхает. Помолчав, спрашивает:

      – Может, помянем? Чего-то настроение совсем…

      – Ну давай, – мама открывает холодильник, заглядывает внутрь, – у меня, правда, из еды особо ничего нет. Так, Настина овсянка, суп, сыр…

      – Да я возьму чего-нибудь. Мы же тогда красное не выпили?

      – Да, стоит еще.

      – Ну всё, жди.

      Я смотрю на экран – там собираются печь пирог. Я бы тоже хотела как-нибудь испечь с мамой пирог, ну или хотя бы посмотреть, как это делается. Но мама не любит возиться с тестом, она покупает готовые булки.

      Тетя Наташа коротко звонит в дверь. Она всегда шумная, яркая и, на первый взгляд, как будто праздничная, но это опасный праздник. Она может сначала громко смеяться, а потом начать плакать. Мама тогда или ее утешает, или плачет вместе с ней. И еще тетя Наташа никогда ничего сама не понимает…

      Она входит, отдает маме пакет, снимает плащ и сапожки. Потом поворачивается к зеркалу, поправляет волосы и идет на кухню. По пути заглядывает в комнату, кричит: «Настюха, привет!» Ответа тетя Наташа никогда не ждет, сразу уходит. На кухне она, как обычно, садится у окна, вытягивает ноги и откидывается на спинку стула.

      – Фух, устала. Рит, давай дверь закроем, а то эти мультики… Башка трещит.

      Мама качает головой:

      – Нет, лучше оставь.

      – Боишься Настю не услышать? Чего ее слушать. Спокойное дите. Рисует, телек смотрит…

      Мама поджимает губы и ровно говорит:

      – Наташ, не начинай опять, ладно?

      Мама шуршит пакетом, достает прозрачный контейнер с салатом. Лицо у нее с виду спокойное, но я чувствую, что сердце бьется чуть быстрее.

      Тетя Наташа садится ровно, облокачивается на стол. Глупая, дурацкая тетя Наташа.

      – Что сделать, скажи. Колбасу порезать?

      – Давай.

      Кажется, всё. Успокоилось.

      – Ну, Царство Небесное Бабке Амале.

      Они несколько минут молчат – выпивают, едят.

      Потом мама спрашивает:

      – А сколько ей лет было, не знаешь? Я Ирину Васильевну спросила – она не помнит.

      – Ой, не знаю. Лет сто, наверно. Страшная, как Баба Яга! Я ее боялась ужасно.

      – Боялась? – удивляется мама. – А я нет. Мне ее почему-то всегда жалко было. Сидит, греется на солнышке – старая, сморщенная. Одинокая такая. Сколько себя помню, она всегда была старая. И всегда ее все так и звали – Бабка Амаля.

      – Не дай Бог столько прожить. Вот честно, я б такая – лет пятьдесят и хватит, ну максимум – шестьдесят. Не хочу вот это всё – моршины, вены, геморрой всякий… А рядом девочки молоденькие, и все эти козлы на них смотрят. Не, не хочу.

      – Да ну, глупости, – хмурится мама, – мне нужно долго жить. Плевать мне на мужиков. У меня же Настя. Кому она нужна, кроме меня? У папочки ее…своя СКАЧАТЬ