Четыре дня, четыре ночи. Елена Асеева

Чтение книги онлайн.

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Предисловие

      Ночь, время, когда солнце скрывается за твердью земной. Ночь-это тьма, мрак, темнота, это холод и север. Издревле люди боялись ночи, боялись этой тьмы, этих потемок, и чтобы избежать, их, они зажигали свечи, теплили лампадки, они шептали молитвы и просили Господа о сохранении своей жизни и жизни близких.

      Ну, а если они ошибались, если не стоило и просить, и зажигать…

      Ведь тот, кому они молились, кого просили, всегда незримо присутствовал рядом, стоял в изголовье или в ногах, он улыбался уголками губ, а может даже тихо смеялся над этой глупостью, над этими страхами, потому как сыздавна все мы были его подданными. Все мы принадлежали ему без остатка, и не только душами, но и телами нашими покрытыми тонкой кремовой кожей, с мелкими бугорками, волосками и выемками. Все мы были его невольниками, яремниками, угнетенными, и случилось это тогда, когда в давние времена предки наши забитые и униженные властью жестокосердных, бездушных государей, царей, императоров потеряли, похоронили или утаили веру дарованную Богами Света!

      С тех самых пор, с того самого момента, нам не надо было теплить лампад, разжигать свечей, включать лампочки, нам не зачем было никого страшиться, никого бояться, потому что Он-тот к кому мы перешли на службу, кому мы поклонялись и молились, был всегда рядом. И это Он-все творил в нашей судьбе. Он-направлял нашу поступь, наши мысли, желания и стремления. И это Он так, чтобы никто не услышал, тихо смеялся над нами. А на поясе у него, широком, черном поясе висело десять, может больше, черных, кривых крючков, чем-то похожих на рыболовные снасти. Они висели с левой стороны и тихо, точно также как он смеялся, ударяясь друг о друга, позвякивали. И всякий раз, когда они позвякивали, слышалось тебе, словно кто-то шепчет певуче и необычайно насыщенно, используя все слова какие ты слышал и внимал с пеленок, шепчет тебе, куда ты должен идти и как поступать.

      Дзинь… дзинь… дзинь! Пробудись, открой глаза, оглянись!

      Кто рядом с тобой, и что Он творит с твоей судьбой!

      Глава первая

      В квартире было тихо… впрочем, как всегда. Вот уже целых шесть месяцев, как в этой квартире было тихо, изредка правда слышалась ругань соседей живущих за бетонной стеной, да мяукал противный Барсик, любимец жены Руслана. Из глубин плохо закрытого крана иногда неслышно вылезала набухшая, толстая, обремененная жизнью капля воды, она мгновение висела, хватаясь тонкой прозрачной ниточкой за хромовую поверхность крана, а после отрывалась и летела вниз, да громко бухалась об жестяную раковину, издавая: «Бах!» Это-бах, слышалась почему-то хорошо, а еще слышались и другие звуки: скрипучие, визжащие тормоза автомобилей, тянущие за душу сирены скорой помощи и милиции, окрики и свист людей, гул… Гул вечно живущего города, который проникал, проползал даже через плотно закрытые металлопластиковые окна и наглухо зашторенные занавесы. Город, вечный город, жил своей жизнью и ему было как всегда безразлично кто ты, что с тобой и есть ли ты вообще такой!

      Ну, а если не считать всех этих вползающих, без твоего разрешения и желания в квартиру, звуков, то можно было сказать, так думал молодой мужчина, что в квартире царила, блуждала и летала тишина.

      Руслан сидел за столом в небольшой кухне, на деревянном стуле с покатой, высокой спинкой, и, нажимая на кнопки дистанционного управления, смотрел телевизор, который когда-то, в более счастливые мгновения жизни, был установлен, по желанию Танюши, напротив стола. За спиной у него, вдоль стены поместилась раковина, издающая бах, газовая плита и угловой кухонный шкаф, плавно переползающий на другую стену. Именно на этом шкафу и стоял телевизор, по экрану какового бегали, мелькали, кружились лица довольных и счастливых людей, лица неподкупных, жертвенных, сериальных ментов, прокуроров, министров и президентов. Изредка переключая каналы, Руслан видел одни и те же лица, одни и те же фильмы. С экрана улыбались, широко растягивая губы, оскаливая свои белые зубы, модели, текли потоки сладкой, кислой и горькой на вкус воды с градусами и без, актеры на разные манеры уговаривали покупать людей соки, зубные пасты, стиральные порошки, крема, лекарства, и всякую не нужную всячину. С экранов гавкали и мяукали собачки и котики, беспокойно разыскивающие своих двуногих мам и пап, а словно заморенные голодом, бледные, худые дети ели ту же соево-химическую пищу, что и братья их младшие. Реклама, фильмы, спорт, новости и шоу… шоу программы, все, чтобы ты помнил, как тебе хорошо, прекрасно живется! И совсем не важно, что на душе у тебя тяжко… и не только она-душа, но и весь ты сам, точно прижат, придавлен к этой земле, к этому покрытому линолеумом бетонному полу, в восьмиэтажном, многоквартирном доме.

      Руслан опять переключил канал, его руки лежали на столе, в левой он держал дистанционку. Протянув правую руку к чашке, с недопитым кофе, он неторопливо взялся за изогнутую ручку пальцами и, поднеся край чаши к губам, СКАЧАТЬ