– Это непростая история, леди, я бы рекомендовал вам в нее не лезть. Особенно, с учетом всех обвинений, выдвинутых против ваших родителей.
– И все же, – сдаваться так легко я не собиралась. – Почему родители не продали дом?
– Банк не позволил. Я начал работать с вашими родителями много позже этой кабальной сделки, даже несколько раз предлагал им пересмотреть условия залога – вполне распространенная практика, к слову. Но они всегда отказывались. По соглашению, продать дом возможно только с разрешения Миасского банка.
– Неужели они за столько лет не выплатили залог?
– Я не вникал в суть, ваш отец всегда отвечал категорическим отказом на мои предложения как-то изменить ситуацию, но залог заключался не в этом. Дом был своего рода гарантом исполнения вашими родителями обязательств перед банком. И деньги, которые ваша семья переводила за него, шли на поддержание строения. Главным образом – защитных плетений и чар вокруг здания. Защиту обеспечивал непосредственно Миасский банк.
А вот это сюрприз! Что же за защита стоит на нашем доме? И что там такого защищать? Не припомню какие-то ценные коллекции или другие важные вещи.
– Я правильно понимаю, что Миасский банк хранит наш дом?
– Правильно. Саму сделку я бы скорее сравнил со сдачей имущества в ломбард, нежели в залог, на долговременное хранение без права пользования или продажи. Но и у вашей семьи права на недвижимость отчуждались и переходили банку. Именно поэтому ваш старый дом тайная стража и не смогла арестовать – он в залоге. А Миасский банк сейчас под патронажем короны. Слышал, что наследники пытаются как-то отсудить себе долю в нем, но, если слухи про заговор не врут, вряд ли смогут. Поэтому статус вашего дома пока неясен. Он вполне может быть отнесен к активам банка. А значит – является государственной собственностью.
– А если я попробую на него претендовать?
– Я вам этого делать не советую. Да и не думаю, что тяжба с государством того стоит. На вашем месте я бы скорее окончательно передал банку дом, получил бы за него причитающиеся средства и забыл о его существовании.
Ему легко говорить. А я не могу так просто отказаться от дома, особенно теперь, когда история от поверенного только подогрела мой интерес. Я примерно понимаю, в обеспечение каких обязательств банк забрал себе недвижимость, наверняка тех самых, за которые родителей сейчас судят. Но почему именно он? Дом же не представлял особой ценности, что за странный выбор? Или я чего-то не знаю?
– Правильно я понимаю, леди, вы не собираетесь так просто отказываться от дома? – господин Шер снял очки, достал мягкую тряпицу и принялся протирать и без того идеально прозрачные линзы.
– Я бы хотела для начала на него взглянуть, чтобы понимать, от чего я отказываюсь. Возможно, он в таком состоянии, что цепляться не стоит.
– Я так и предполагал, – кивнул мужчина и встал, оставив очки в покое.
В СКАЧАТЬ