СКАЧАТЬ
говорят: «Мы надеялись, что с тобою в Литву из Москвы пришло всякое добро, вечный мир и любовь, а с тобою пришло всякое лихо». «Нет, дочка, – писал отец, – то дело сталося не тобою, а неисправлением твоего мужа... я чаял, что как ты к нему придешь, то тобою всей Руси и греческому закону скрепление будет, а он, как ты пришла к нему, начал нудить тебя, да с тобою и всю Русь, к римскому закону». Всего же более Иоанн убеждал свою дочь, чтобы она помнила Бога и свое родство, стояла твердо в греческом законе и пострадала за него даже до крови, если бы пришлось, а к римскому закону не приступала, папе не покорялась и не делала бесчестия своему роду, укоризны своему закону. «Но если, дочка, поползнешься, – прибавлял великий князь, – и приступишь к римскому закону своею ли волею или неволею, то от Бога погибнешь душою, от нас в неблагословении будешь, а зятю своему мы того не спустим: у нас с ним будет беспрестанная рать». По утверждении договорной грамоты, отпуская литовских и польских послов, Иван Васильевич наказывал им: «Скажите от нас брату нашему и зятю, чтобы он нашей дочери к римскому закону не нудил ничем и держал ее, как дал нам о ней свою грамоту... А если начнет он нудить нашу дочь к римскому закону, то да будет ему ведомо, мы того ему не спустим и будем стоять за то, сколько нам Бог пособит». То же повторил московский государь и самому Александру чрез своих послов, ходивших к нему с договорною грамотою о заключенном перемирии, и еще потребовал от него новой утвердительной грамоты о непринуждении Елены к римскому закону не только за его королевскою печатью, но и за печатями Краковского архиепископа и Виленского бискупа, хотя и неизвестно, дал ли Александр такую грамоту.
После всего этого можно догадываться, какое значение должно было иметь для Западнорусской Церкви заключенное теперь перемирие между Иоанном III и Александром. В Литве опытно теперь убедились, как велико могущество московского государя и как грозно стоит он за греческую веру, за православие своей дочери и других русских литовцев, и не могли не понять, что он непременно исполнит свои угрозы, если притеснения православным в Литве не прекратятся или возобновятся. А затем неизбежно должны были прийти к сознанию, что надобно изменить церковную политику и оставить все затеи о насильственном насаждении и утверждении Флорентийской унии между литовскою Русью. Со времени настоящего перемирия, действительно, эта политика в Литве значительно изменилась, и для Западнорусской Церкви настал иной, сравнительно лучший период жизни.
Но обратимся к другим делам, совершившимся в этой Церкви при митрополите Иосифе Болгариновиче или, вернее, с кончины предместника его Макария (1 мая 1497 г.) до заключения перемирия между московским государем и литовским (25 марта 1503 г.). К концу XV в. положено начало Супрасльскому, впоследствии знаменитому, монастырю. Основателем его был великий маршал княжества Литовского Александр Иванович Ходкевич, исповедовавший православную веру, а первым игуменом
СКАЧАТЬ