Лондон. Июнь 1872 года. Мастерская художника Холлуорда. Бэйзил Холлуорд возится с кистями и шпателями перед станком, на котором стоит большой ростовой портрет, изнанкой к зрителю. На низком столе в вазе большой букет сирени. Слева от стола диван. Из-за сцены доносится фортепианная музыка: кто-то играет пьесу Шумана. Лорд Генри появляется в дверях, лениво проходится по комнате, усаживается на диван, кладет ногу на ногу, достает папиросу.
ЛОРД ГЕНРИ
Бэйзил, я знаю, что Дориан сейчас у вас.
ХОЛЛУОРД
Об этом трудно не догадаться, Гарри. Никто так не играет Шумана, как он. Особенно, когда думает, что его никто не слышит. Я чувствую, вы пришли за ним, а не ко мне.
ЛОРД ГЕНРИ
Я не хотел бы, чтобы он нас сейчас услышал.
ХОЛЛУОРД
Когда он играет, он не слышит ничего вокруг.
ЛОРД ГЕНРИ
Я пришел поговорить именно с вами, Бэйзил, причем с глазу на глаз. А вы даже не повернули ко мне головы. Но вы правы, разговор у нас пойдет о Дориане Грее. Это очень срочно.
ХОЛЛУОРД
Он же теперь ваш друг, в большей степени, чем мой. Мне сегодня удалось приманить его к себе только благодаря нотам новой сонаты Шумана. И когда он играет, пусть даже в соседней комнате, я чувствую былое вдохновение. К чему вам я? И что за спешка?
ЛОРД ГЕНРИ
Тетя Агата приедет сегодня вечером. Если пароход из Гавра не опоздает, у нее за ужином я увижу Дориана. До этого момента мне просто необходимо переговорить с вами. Заручиться вашей поддержкой в одном деле.
ХОЛЛУОРД
И у вас хватает совести, Гарри? Я же просил вас не отнимать у меня Дориана. Я никогда не обращался к вам ни с какими просьбами, а в моей единственной вы отказали. Я считал вас своим другом.
ЛОРД ГЕНРИ
Милый Бэйзил, вы чудовищно несправедливы ко мне. И как художник не можете этого не чувствовать.
ХОЛЛУОРД
Да, у меня действительно не хватает сил злиться на вас, и я сам не знаю, почему.
ЛОРД ГЕНРИ
Потому что вы и сами знаете, что не имеете на Дориана исключительных прав.
ХОЛЛУОРД
Дориан – исключительное существо. Он создан для Красоты, которой я служу. Он необходим мне как художнику для вдохновения А вы! Вы ведь развратили его, Гарри, не отрицайте!
ЛОРД ГЕНРИ
Смотря что вы подразумеваете под словом «развратить». Если вы имеете в виду сексуальную близость, то вы глубоко ошибаетесь.
ХОЛЛУОРД
Гарри, вы никогда мне не лгали, не стоит и начинать, тем более, так бездарно. Мне прекрасно известны ваши противоестественные наклонности, хоть я обычно и не говорю о них вслух!
ЛОРД ГЕНРИ
Так называемые противоестественные наклонности становятся настолько распространенными, что повсеместно в цивилизованном обществе успешно теснят так называемые естественные. Я действительно никогда не лгу. Во всяком случае, по мелочам. Разве только, в самых серьезных вещах. Но о них я не говорю почти никогда и почти ни с кем.
ХОЛЛУОРД
Вы хотите сказать, что не склонили его к сексуальной близости?
ЛОРД ГЕНРИ
Я хочу сказать, что не лгал вам, Бэйзил. Мне удивительна ваша слепота. Ибо я не вижу иной причины, как можно не заметить очевидного: в гомосексуальном смысле Дориан развращен с самого раннего возраста, что совершенно неудивительно. Вы и сами знаете, что твориться в дортуарах Итона среди отпрысков нашей аристократии. Там с миловидным внуком лорда Келсо случилось то, что неизбежно должно было там случиться. Ну не слепец же вы, в самом деле?
ХОЛЛУОРД (с болью)
Возможно, даже так! Но непотребства там творились с его телом, но душа его до сих пор оставалась невинной!
ЛОРД ГЕНРИ (страдальчески возводит очи горе, тяжело вздыхает)
В Итоне, помнится, старшие товарищи заставляли меня изображать ведьму на шабаше. И я, представьте, скакал перед всеми в голом виде с метлой между ногами. Боже, какое это тогда было унижение! И вы хотите сказать, что такое проходит бесследно для души? А через подобное прошли отпрыски лучших фамилий Англии. Если бы я мог, я непременно написал бы об этом роман. Штука вышла бы посильнее «Фауста».
ХОЛЛУОРД (внезапно хохочет)
Простите, Гарри, я представил вас верхом на метле на фоне готических стрельчатых СКАЧАТЬ