Алуим. Виталий Иконников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ оне в полный человеческий рост. Линии от макушки тянутся к плечам, затем бегут вниз и рассеиваются в тридцати сантиметрах от пола. Призрак. Он снова пришёл. Он зовёт за собой. И сегодня мне ничего не останется, как пойти с ним…

      Но обо всём по порядку…

      глава 1

      Ира была очень красивой. Миниатюрная, с точёной фигурой и ровными ножками. Небольшая торчащая грудь правильной формы. Курносый нос. Длинные чёрные волосы с отливом, всегда распущенные, спадающие на плечи. Забавная чёлка. Она делала Иру похожей на куколку. Взрослую куколку, в чьих глазах всегда царила серьёзность, несвойственная молодым девушкам… Молотки попарно забивают в доски восемь гвоздей, навечно пряча ото всех её тело. Ира не дожила до двадцати всего месяц. Плачущая Мария Викторовна умоляет остановиться, хочет в последний раз взглянуть на свою единственную дочь. Убитую горем мать крепко обнимает родной брат, не давая той наброситься на мужиков, вколачивающих гвозди. А у неё уже нет ни моральных, ни физических сил вырваться. Мужики заканчивают, после чего подсовывают под гроб верёвки, на которых его спустят в могилу. Священник снова начинает что-то говорить…

      Солнце светит очень ярко. Неподобающе ярко для такого дня. Безветренно, деревья молчат, как и большинство родственников. Я отстранённо стою метрах в трёх от матери Иры и не понимаю, что сейчас во мне происходит. Что именно мне нужно сейчас чувствовать? Знаю, скоро она подойдёт и обнимет меня как родного, продолжая плакать. Это будет самое сложное за сегодня. Я покажу на лице всю горечь утраты, но в то же время постараюсь не впустить её боль в себя.

      После трёх лет отношений мы с Ирой оказались на грани разрыва. Нежные чувства в нас обоих начали угасать ещё на исходе первого года, так что всё последующее было привычкой, сексом, сексом, ещё раз сексом и жужжанием матерей. «Ирочка у тебя такая красивая и порядочная». «Влад у тебя такой приличный и надёжный парень». «Вы такая хорошая пара». На всём этом «пара» как-то вот и держалась. Но в прошлый четверг Ира со своей тупой подружкой врезались в бетонную стену двухэтажного гаража, катаясь за городом на новеньком синем Пежо отца всё той же тупой подружки, которая и была за рулём. Её сейчас хоронят в другой части кладбища. А я стою тут. С непонятными чувствами. Не муж, не вдовец. Хотя, Мария Викторовна наверняка считала меня зятем. Ира не рассказывала матери о состоянии наших отношений. Своими переживаниями она почти ни с кем не делилась. И теперь уже никогда не поделится.

      Мозг плавает в грустных мыслях, а глаза наблюдают, как «божественно» блестит золотой крест на массивной груди священника. Его помощница, облачённая во всё чёрное, заводит ритуальное пение. Четыре мужика медленно спускают гроб в яму. «4.06.1993 – 2.05.2013» – даты, нанесённые серебряной краской поверх лакированных досок. Начало и конец не понятного никому приключения… Каждый из пришедших проводить Иру в последний путь кидает на крышку гроба горсть земли и идёт в сторону ворот… Мужики берут лопаты… Мария Викторовна в слезах подходит ко мне…

      Кажется, грудная клетка вжимается внутрь. Это я так сильно хочу отстраниться назад, чтобы выкроить хоть секунду до её объятий. Но секунды мало.

      – Влади-ик.

      Боль Марии Викторовны сковывает меня намного сильнее, чем руки. Глаза начинают бегать по сторонам. Я сдерживаю рвущиеся наружу слёзы из-за обиды на самого себя, потому что не могу в полной мере разделить с ней горечь утраты. Не могу по-человечески посочувствовать, посопереживать. Словно я и не человек вовсе.

      – Прости, – навзрыд произносит Мария Викторовна. – Я любила вас обоих. Прости.

      Глаза увлажняются. Не знаю, за что она просит прощения. Нижняя губа подрагивает, но я держусь. Стискиваю зубы. Держусь… Нет. По щекам бежит вода. Я будто робот, который всё анализирует. Сжимаю веки, а вода бежит сильнее…

      Брат Марии Викторовны стоит неподалёку. Невысокий коренастый мужик в бежевой рубашке и чёрных брюках на ремне, с округлыми чертами лица и широко посаженными глазами. Кажется, он понимает: ещё немного, и внутри молодого парня на всю жизнь повиснет траурный баннер. Но я чувствую, Антон Викторович хочет этого не допустить.

      – Пойдём, Маша, пойдём, – он берёт сестру за руку. – Нас ждут.

      Мария Викторовна не спешит уходить, ведь эти объятия – последние. Когда они с братом направляются к воротам, тот оборачивается. Что сейчас выражает моё лицо, я не знаю.

      – Всё, помчали отсюда, – сказал Богдан. С самого утра он находился рядом со мной. Забрал из дома, привёз в ритуальное агентство «Вечность», затем ехал в колонне машин, следовавших за чёрным микроавтобусом Мерседес, в котором на кладбище и доставили гроб. Пора ехать обратно. Мы последние в веренице тех, кто пришёл проститься с Ирой. – Ты же говорил, что выдержишь.

      Говорил. И много раз прокручивал в голове объятия и слёзы Ириной мамы. Я готовился. Но оказался не готов.

      «Бездушная ты скотина, Влад».

      – Вас СКАЧАТЬ