Еще не добравшись до конца повествования об Элвине Карписе, Майкл обнаружил, что ветер прекратился. Он вслушался, опасаясь, что буря может преподнести неприятный сюрприз, но затем услышал стук лопат, которыми счищают снег с тротуаров, и понял, что все закончилось. Он так хотел поделиться новостью с мамой, но она несла вахту в больнице. Поэтому он оделся, схватил сухие перчатки и метнулся по лестнице вниз, чтобы найти кого-нибудь из друзей.
Сонни Монтемарано был уже там, пробуя снег своими большими руками в варежках. Его смуглое лицо сияло, глаза светились.
– Ты когда-нибудь видел такое? – спросил он.
– Никогда, – ответил Майкл. – На арсенале сосульки, похожие на космические ракеты.
– А мы не могли открыть дверь, – сказал Сонни. – Примерзла. Пришлось выпрыгнуть из гребаного окна.
– А меня утром ветром через улицу перебросило, – сказал Майкл. – Типа – я проклятое перышко.
– Никогда не видел ничего подобного. Вот же гребаная буря.
Сонни постоянно матерился. Майклу нравилось его слушать, но сам он с опаской относился к запретным словам, боясь, что это может войти в привычку и однажды он выругается при маме. Потому он и говорил: «проклятое». Но никто из них не говорил самого плохого слова из всех: мудила. Как-то раз прошлым летом Сонни попробовал сказать это слово, однако Непобедимый Джо, владелец салуна на углу, его услышал, схватил Сонни за ворот рубашки и сказал: «Не смей говорить это гребаное слово, понял? Только ниггеры могут говорить это гребаное слово».
Потом появился Джимми Кабински в большой вязаной шерстяной шапке, натянутой на лоб. Он был «пи-элом», перемещенным лицом, и в школе Святого Сердца к нему относились с восхищением, поскольку мальчик смог выучить английский за три месяца. Особенно восхищался им Сонни Монтемарано: его бабушка приехала из Сицилии сорок один год назад и до сих пор ничего не могла сказать, кроме «Сонни, бегом СКАЧАТЬ