Раде не то что не хотелось соваться туда – ей попросту было страшно. Страшно, потому что подземная биржа была легальна лишь наполовину, и все это прекрасно знали, хотя никто о таком официально не говорил. Страшно, потому что она слабо представляла, какие существа там собраны на самом деле. Страшно, потому что Канзабуро-сан ведь пропал в итоге, а она даже не думала, что он может быть связан с чем-то настолько серьезным. Страшно, потому что она только-только закончила обучение, даже диплом еще не получила, она и с обычной работой еще не разобралась, а тут сразу – международный скандал!
Но придется переступать через страх и действовать, потому что по-другому уже никак, все остальные отмахнулись. И спасибо, что Пилигрим все-таки рядом – не важно, за какие грехи начальство направило его на это задание, он все равно остается градстражем. Перед ним откроются такие двери, к которым Раду и близко бы не подпустили.
– Когда займемся этим? – спросил Пилигрим.
– Давай встретимся завтра в десять возле спуска на «Купаловскую» – того, где памятная доска, возле «Центрального»…
– Да знаю я, где это, я не настолько не местный. Хорошо, буду там.
Он оставался рядом, пока Рада запирала квартиру – теперь, когда она знала, что внутри хагоромо, делать это нужно было особенно внимательно. Он прошел вместе с ней до выхода из подъезда, а уже во дворе покинул, не прощаясь.
Что ж, неприятно… Раде в какой-то момент показалось, что она в нем ошиблась, что он проявил искренний интерес и к этому делу, и к ней. Но ключевое слово тут все-таки «показалось».
Да, Пилигрим относится к делу серьезнее, чем Усачев, потому что получил заслуживающие внимания улики. Но не похоже, что он действительно беспокоится о Канзабуро-сане. С точки зрения градстража, теннин по-прежнему мог загулять по доброй воле, и с подземной биржей это никак не связано. Завтра японец вернется, счастливый и пьяный, и всем будет неловко.
Изменить его отношение Рада не могла, ей только и оставалось, что принять это. Ее собственная интуиция твердила, что она напала на верный след, и это было куда важнее. Ну а Пилигрим… достаточно, если он останется рядом и не даст никому ее сожрать. Дружба от него и не требуется.
Время было не позднее, ранний июнь баловал теплом, но гулять Раде не хотелось. Даже при том, что улицы вечернего Минска были заполнены пестрыми толпами, витрины магазинов призывно манили огнями, а из кафе вырывалась музыка и волны ароматов, сладких и пряных. Раде сейчас казалось неправильным присоединяться к этому неспешному и непрекращающемуся празднику жизни.
Она все равно не смогла бы отвлечься, мысли возвращались к пропавшему теннину. А если так, зачем обманывать себя? Поэтому Рада поспешила домой – прыгнула в удачно подошедший троллейбус, который без пересадок мог отвезти ее в Кунцевщину. Тут можно было забиться в дальний угол, к самому окну, смотреть на улицы и думать о своем – о том, почему именно ей досталось вот такое, а не кому-то из других СКАЧАТЬ