Последняя любовь в Черногории. Дмитрий Орлов

Чтение книги онлайн.

      1

      По мнению астрофизика Николая Козырева, когда весь наш тяжеловесный материальный Мир уныло катится из прошлого в настоящее, навстречу ему из будущего бодро выкатывается могучий поток Времени. Настоящее – это полоса столкновения слепого прошлого и зрячего будущего. Все разбито на куски, все перемешано, все крутится в бешеном вихре. Это и есть жизнь человеческая: ничего толком не видно, ничего не понятно – только уворачивайся от летящих камней. Так вскипает ленивый берег, когда в него бьет многотонная штормовая волна. А каково это – попасть в полосу кипящего прибоя – Сергей Львович Белокопытов узнал на собственной шкуре.

      В тот день ничто не предвещало ничего необычного. Седьмой день седьмого месяца 2021 года, ни о чем не думая, нехотя переваливался из прошлого в настоящее. Навстречу со стороны моря надвигалось будущее, но с утра его еще не было видно.

      Сергей Львович проснулся как обычно поздно, но в точно назначенный час, по будильнику. Как обычно летом, не завтракая и не умываясь, он затолкал большое полотенце в пляжную сумку и пошел на море. Необычное начало встречаться на широкой аллее из вековых сосен и стройных пальм. Вдруг стало попадаться много мокрых людей, идущих навстречу. Причем, причина была не в мокрых купальниках, проступавших сквозь верхнюю одежду. Люди шли с моря с мокрыми волосами, с которых стекали капли. Некоторые были мокры с ног до головы и радостно взбудоражены. В том месте, где аллея выходит на площадь перед Старым городом, построенном венецианцами, Сергей Львович увидел мокрую женщину с разбитым в кровь коленом, тоже радостно возбужденную.

      Стало ясно – на море шторм, и искупаться не удастся. Сергей Львович был раздосадован этим обстоятельством неожиданно сильно. Тем не менее, по мужскому упрямству, он продолжал идти к морю. Сразу за площадью, у стен Старого города, раскинулся небольшой пляж, но Сергей Львович свернул направо, на тропу, ведущую к пляжу со странным названием Могрен. Выложенная камнем тропа, изгибаясь, шла по границе двух миров: справа вставали отвесные скалы Балкан, слева лежало Адриатическое море. Тропа извивалась не только горизонтально, но и по вертикали. Где-то она возвышалась над уровнем моря на два метра, где-то – на пять. Обычно брызги от волн до людей, идущих по тропе, не долетали. Обычно, но не в тот день! Местами возле тропы в море лежали груды огромных камней, некогда отколовшихся от скал. Эти дикие груды дробили и немного останавливали накатывавшие волны, но там, где препятствий для моря не было, волны захлестывали тропу с такой силой, что могли сбить с ног. Такие участки надо было перебегать, заранее рассчитав паузу между ударами волн.

      Перед самим пляжем на тропе была оборудована живописная смотровая площадка, возвышавшаяся над морем на добрых пять метров, но даже там волны творили что-то незаконное. Раз в десять минут волны как-то сговаривались между собой и, сложившись в какую-то невероятную комбинацию, рождали особую волну. Эта волна медленно приближалась, набухая по мере приближения, затем била в берег с невероятной силой, вздыбливалась и на мгновение зависала над людишками, столпившимися на площадке, словно рассматривая их. Затем она обрушивалась на человечков, окатывая их с головы до ног, выбивая из них волну восторженного визга.

      Все поголовно были счастливы, буквально – все: и молодые, и старые, и накаченные спортсмены, и инвалиды с палочками. Среди сотен пляжных туристов всегда находились несколько человек с дорогими штучками – модными рубашками или красивыми дамскими сумочками. Море никому не давало пощады: оно комкало рубашки от Версаче и выбивало из шлепанцев кристаллы Сваровского – были и такие! Тем не менее, несмотря на ободранные коленки и косметички, залитые соленой водой с песком, глаза у народа блестели, словно говорили: «Вот, она какая – Природа! Вот, как она может! Да если она захочет – она вообще все смоет!» Каждый необыкновенный удар стихии воспринимался словно какая-то победа. Каждый морской вал, рассыпавшийся миллионами сверкающих брызг, словно сбивал наросший в душе у каждого слой ракушек. Каждому становилось свежо на душе.

      Да-а… Видно что-то очень сильно искорежено в нашей цивилизации, если человек уже не верит в себя, а уповает на природу, которая все может и все сделает за него…

      Впрочем, никто таких длинных мыслей не думал, а все просто резвились как дети. Резвились и, конечно же, фотографировались, фотографировались и фотографировались. Высшим шиком считалось запечатлеть момент, когда волна уже встала над человеком, но еще не обрушилась на него. Впрочем, за такой снимок немедленно следовала расплата: через мгновение человек должен был всеми руками-ногами-зубами вцепиться в поручни, чтобы приходящая-уходящая волна сначала не бросила его на каменную СКАЧАТЬ