повезло, когда обещал храм в три дня разрушить, ибо не хотели уже слушать, что новый храм взведётся старому вослед, и не столько разрушения боялись, в коё никто не верил всерьез, и до сих не верит, сколько тому негодовали, что Иисус-де желает того сам всё, хотя, согласимся, сравнение не очень удачное, поскольку Иисус не пророк, но Сын Божий как минимум, да и как максимум впрочем, а о тех, для кого он пророк и не более, мы в другой раз упомянем, и, может историю даже новую напишем, хотя загадывать не берёмся, ибо осень на дворе наступила, да и поезд трясёт сильно, и проводник свет выключает в вагоне; при чём тут это, не спрашивайте, не знаем. Да и вообще обо всём этом мы спроста заговорили, видимо, ибо Андрей ни в коем случае отца Георгия за пророка или, что и вовсе невероятно по всем меркам, за Сына Божия не воспринимал и воспринимать не собирался, а думал он о нём, что священник этот человек хороший, однако, как и все люди, заблуждается часто, подтверждением чему может очень даже послужить то, что сейчас он помощи вон просит, а то, что помощь и самому Андрею требуется, так это он, видимо, просто так говорит, приём такой ведь имеется риторический. И полагает Андрей поэтому, и не то чтобы полагает, громко сказано это, хотя никто особо и не слышит грома оного, не глас вопиющего в пустыне, но писк ненадёжный в толпе разве что, не то чтоб полагает, но думается ему под это немного напряжённое взирание в окно, во-первых, что никогда он лично со священником этим так вот не общался, а лишь здоровался и прощался, когда с Марфой оного встречал, и раз единственный сообщил ему отец Георгий, Марфы рядом когда не было уже, что сорок дней следует претерпеть и Марфа будет, но и это не общение, вот и выходит, что с этим не общался, а с другими тем более, помним про детскую библию от бабушки исключительную, помним незабвенно с иллюстрациями гравюрными Гюстава Море, и, во-вторых, хотя это мы говорим только так, а в действительности никаких первых и вторых, а всё сразу, и думает во-вторых, что что-то священнику этому от него, Андрея, понадобилось, в связи с чем две мысли ещё у него меж собой терзаются: интересно, что именно, и эта мысль занимает его и в беспокойствие приятное от собственных невзгод отвлекающее приводит, а вторая, что не будет он этому священнику помогать, и мысль эта его бодрит весьма и к горестям собственным возвращает, поскольку чтобы горестями собственными терзаться, к тому ещё силы нужны и желание, которое мы сами зачастую не выделяем никак. А не будет он помогать потому, что этот священник с Марфой связан, видимо, до сих пор, в то время как Андрей с ней тоже до сих пор связан, и связи эти разные весьма во всех отношениях, одна духовная и личная, а другая плотская и на расстоянии после расставания, да ещё эта, Андреева, так странна, что сама Марфа о ней и не ведает вероятно, о чем мы уже сказали; и не потому, что отец Георгий священник, ибо Андрею это на самом деле безразлично, одет мужчина в платье подобное, или же в джинсах и свитере пред ним явился, как и сам Андрей одевается чаще всего, и сегодня не исключение; и не по тому, и не по этому,
СКАЧАТЬ
