– А ректор Тори из кожи вон вылезет, чтобы доказать первенство. Грогом тут не отделаешься, – пробурчала Вилка, покосившись на Амадора, который попросил всех открыть учебники на новом параграфе.
– Ты говорила, что у тебя подружка у механиков учится и тоже участвует в состязании. Может, она что-то знает? – предположил Змиевский.
– Точно! А еще Мартишка замужем за главным некромантом Протумбрии лером Десмондом, тот дружит с ректором Тори. Наверняка они обсуждали между собой дела академии, а у Мартишки слух хороший. Вернее, магические штучки, чтобы подслушать, имеются, – хмыкнула Вилария.
И мы все тихонько рассмеялись.
– Я вам не мешаю? – вдруг прозвучал грозный окрик ректора, а с моей парты взвился в воздух учебник и захлопнулся у меня перед носом.
– Нет, – машинально ответила я, схватив в руки книгу, и ойкнула, потому что взгляд ректора потемнел, а воздух вокруг меня заискрился.
– Дерзите, адептка Комарек? – рыкнул ректор Тори, сверля взглядом сидевшего рядом со мной Яцека.
Однокурсник как раз придвинулся ближе и склонил ко мне голову, но исключительно потому, что мы перешептывались. Вот и Вилка со Змиевским так сидели, но их ректор взглядом не прожигал.
– На чем я остановился? Повторите мою последнюю фразу, адептка Комарек, – приказал Амадор.
Он уже приблизился к нашей парте, да еще и навис надо мной похуже грозовой тучи.
– Вы сказали, что мешаете мне, а я вам дерзю, – выдала я. – То есть держу вас… Вам.
По аудитории пронеслись смешки, а ректор строго изрек:
– Адептка Комарек, после занятий жду вас в кабинете с объяснительной. В подробностях изложите, чем вы занимались на моей лекции! – Амадор склонился ниже и прошипел мне на ухо: – Посмешище из себя я делать не позволю даже тебе!
Таким злым ректора я не видела, даже когда Матюша хулиганила в помывочной. И когда Амадор выпил мое зелье с красителем и стал фиолетовым, он так не кричал. Ректор Тори был высокомерным, язвительным, недовольным, но свирепым – никогда. Я уткнулась в учебник, стараясь не смотреть на Амадора. Но толком так и не поняла, отчего он разозлился. Сам все это время игнорировал меня, а теперь забрался на верхний ярус, стоит и отчитывает, словно я какая-то преступница.
Как только ректор вновь вернулся за кафедру, Змиевский удивленно спросил:
– Чего это с ним? Вроде бы мы тихо шептались.
– Это называется «раздражающий фактор», – со знанием дела сообщила Вилка, усмехаясь и поглядывая на нас с Яцеком.
– Чего? – не понял последний и почесал вихрастый затылок.
Я же все поняла и простонала. Не думала, что план тетушки Лижбет сработает так скоро. Да я вообще не представляла себе, как этот фактор работает. Полагала, нужно на свидание сходить или поцелуй какой перед ректорскими окнами разыграть. Разумеется, понарошку. А тут всего-то СКАЧАТЬ