Яд и корона. Негоже лилиям прясть (сборник). Морис Дрюон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ беспорядка у него вдруг появилась охота – как будто нет забот поважнее! – толковать о стихах, словно сидит он у камелька в своих парижских хоромах. Но граф д'Эвре хорошо знал племянника, а теперь, находясь под его командованием, имел не один случай еще больше оценить Филиппа, поэтому он сразу разгадал его намерение. «Филипп старается отвлечь их от этого пагубного бездействия, – подумал д'Эвре, – он не желает, чтобы они горячились до времени, и уводит их в мечту, если уж не может вести их в бой».

      Ибо Ансо де Жуанвилль, Гуайон де Бурсэ, Жан де Бомон, Пьер де Гарансьер, Жан де Клермон, устроившись на сундуках, глядели на Адама Эрона горящими от любопытства глазами, слушая, как он своими словами пересказывает Данте. Эти грубые люди, ведущие подчас полуживотное существование, обожали все таинственное и сверхъестественное. Любая легенда зачаровывала их, душа их была открыта для всего чудесного, для сказки. Странную картину являло это сборище закованных в железо людей, со страстным внимание следивших за мудреными аллегориями итальянского поэта и желавших во что бы то ни стало знать, какова собой была эта Беатриче, любимая столь великой любовью, содрогавшихся при мысли о бедах Франчески да Римини и Паоло Малатесты или вдруг разражавшихся громким хохотом потому, что Бонифаций VIII в компании еще нескольких пап должен, оказывается, попасть в восьмой круг ада – в ров, отведенный для святокупцев, симонистов.

      – Славный способ нашел поэт отомстить своим врагам и облегчить свою душу! – смеясь, воскликнул Филипп Пуатье. – А куда же он поместил мою родню?

      – В чистилище, ваше высочество, – ответил Адам Эрон, который по общей просьбе пошел за поэмой, переписанной от руки на толстом пергаменте.

      – А ну-ка, прочтите нам, что он о них говорит, а еще лучше переведите, не все тут понимают итальянский язык.

      – Не смею, ваше высочество.

      – Да ничего, пустяки, не бойтесь… Мне хочется знать, что думают о нас те, кто нас не любит.

      – Мессир Данте выдумал, будто бы он встретил тень, которая громко стенала. Он спросил эту тень о причине ее горя и вот какой получил ответ.

      И Адам Эрон начал переводить эпизод ХХ песни:

      Я корнем был зловредного растенья,

      Наведшего на божью землю мрак,

      Такой, что в ней неплодье запустенья.

      Когда бы Гвант, Лилль, Бруджа и Дуак

      Могли, то месть была б уже свершенной;

      И я молюсь, чтобы случилось так.

      – Эге, да это же прямое пророчество и, главное, полностью соответствует тому положению, в котором мы ныне очутились! – воскликнул граф Пуатье. – Этот поэт хорошо знал наши фландрские докуки. Продолжайте.

      Я был Гугон, Капетом нареченный,

      И не один Филипп и Людовик

      Над Францией владычил, мной рожденный.

      Родитель мой в Париже был мясник;

      Когда старинных королей не стало,

      Последний же СКАЧАТЬ