Солнечное затмение. Дмитрий Мельников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и разлетаются, как листы бумаги на ветру у неловкого писателя, о Насте думать не хочется – слишком грустно, о матери – слишком тягостно, как там она сейчас одна? Мечтать? Да, только мечтать. Я не успел придумать, о чём можно мечтать и заснул, слушая сквозь сон, как редкие капли дождя стучат по тенту палатки.

      Не знаю, сколько я проспал, но вот сквозь сон я услышал привычное уже и негромкое рычание подъезжающей машины, нашей машины! Значит, скорее всего, всё нормально. Олег, оказывается, был на улице, и я услышал его зычный голос: «Ну что, где были, парни?». «Там, где стреляют», – ответил механик-водитель Игорь Авдеев.

      Очень хорошо… что все вернулись невредимыми… ведь невредимыми? Очень хочется спать…

      – Парни, подъём! – через неопределённое время разбудил меня как всегда громкий голос Олега Баркова (что же он, вообще не спит сегодня?). – Подъём! Подъём! Потоп!

      Я не сразу понял, в чём дело, но сильнейшая барабанная дробь дождя в туго натянутую брезентовую палатку быстро привела меня в чувство, я подскочил и сразу же угодил в воду, которая была внутри уже по щиколотку: плавает всё, что не закреплено или не находится на нарах. Еле успев поймать свои кирзовые сапоги с портянками внутри, я успел правильно намотать последние, натянуть сапоги и быстро оделся – нам, судя по всему, предстоит весёлая ночка! Мы пока даже не знаем, что делать, но вот старший лейтенант Валиев стал командовать спокойно, трезво, рассудительно: если у кого надет свитер – свитер снять, положить в вещмешок; вынуть из вещмешка лопатку; вещмешок, спальный мешок – на нары, лучше всего прижать, если есть чем. Оружие – на отдельные нары.

      На улице ливень стоит стеной, а сильный ветер превращает его в подобие накатывающихся волн. Стараясь перекричать весь этот природный шквал, старший лейтенант Валиев призвал нас набрасывать на стенки палатки грунт с целью её отягощения – для того чтобы она просто не уплыла. Грунт представляет собой жидкую глину где-то там глубоко внизу, под водой, и вместе с водой мы выбрасываем её на палатку со скоростью, с которой, наверное, никто из нас никогда не копал. Вода стекает, как ей и положено, вниз, а глина оседает на покатых стенках палатки. Стоять долго на одном месте нельзя, потому что глина засасывает и с каждым движением лопаты приходится делать шаги, чтобы не завязнуть. Тем из нас, кто в берцах, намного удобнее из-за плотной шнуровки; тем же, кто в сапогах, как я, необходимо таким образом танцевать на месте. Вода тем временем продолжает прибывать и приближается к краю голенища сапогов, которые у меня подвёрнуты внутрь. Ливень хлещет по лицу и временами причиняет боль. «Да уж, всё не так на этом Кавказе, – подумал я. – Даже ливень не такой, как у нас». Наша непромокаемая форма именно такая, по крайней мере, поначалу. Но уже через несколько минут работы все промокли с головы до пят, потому как горка если и оставалась непромокаемой, то вода заливалась за шиворот, в рукава, в сапоги – она была везде. Крупная капля попала мне прямо в уголок глаза. «Кавказ, СКАЧАТЬ