После пожара. Уилл Хилл

Чтение книги онлайн.

      Он опять хмурит брови.

      – Не понял?

      – У меня в кармане лежало письмо. Во время пожара. Где оно?

      – Боюсь, я не в курсе. Оно для тебя важно?

      На свете нет ничего важнее.

      Я изучаю выражение его лица, выискивая признаки лжи. Я всегда хорошо разбиралась в людях, особенно после того, что случилось с мамой, однако на лице доктора Эрнандеса написано лишь участие, поэтому я качаю головой.

      – Забудьте.

      Он кивает, хотя мой ответ определенно его не убедил.

      – Ладно. Может, спросишь меня еще о чем-нибудь? Предыдущий вопрос не считается.

      – У меня больше нет вопросов.

      – Совсем?

      На те, что я задала, ты не ответил.

      – Совсем.

      – В таком случае я немного расскажу о том, что здесь происходит, хорошо? Возможно, ты захочешь узнать об этом подробнее, ну и тебе будет проще освоиться в новой обстановке.

      В этом я сильно сомневаюсь, но все-таки пожимаю плечами.

      – Ладно.

      – Отлично, – говорит доктор. Я обратила внимание, что доктор часто употребляет это слово. – Здание, где мы находимся, называется Муниципальным центром имени Джорджа Уокера Буша. Центр расположен в Одессе, примерно в пятидесяти милях от того места, где ты жила. Тебе известно, кто такой Джордж Уокер Буш?

      Я мотаю головой.

      – Он был президентом Соединенных Штатов, – сообщает доктор Эрнандес. – Знаешь, что это означает?

      – Он возглавлял федеральное правительство.

      – Совершенно верно. Джордж Буш – младший был президентом в течение восьми лет, до две тысячи девятого, и, когда он покинул пост, этот центр назвали в его честь. Отделение, в котором мы с тобой находимся, – часть так называемого безопасного блока. Люди здесь под присмотром, в безопасности. Ты помнишь, где была до того, как тебя перевели сюда?

      – В больнице.

      – И опять верно. Ты лежала в Мемориальной больнице Мерси, в шести милях к западу. Ты провела там четверо суток.

      У меня кружится голова. Такое впечатление, будто я пролежала на той кровати несколько месяцев. Четверо суток? Всего-то? Неужели?

      – Мне известно, что в больнице с тобой уже пытались общаться, – продолжает доктор Эрнандес. – Тебе задавали вопросы в то время, когда ты была не в состоянии на них отвечать, и я весьма сожалею, что так вышло. Этого не следовало допускать. Отныне если кто и будет тебя интервьюировать, то исключительно после того, как я дам на это добро, заручившись твоим согласием. Обещаю.

      Я киваю, наверное, уже в сотый раз. Мне кажется, этого недостаточно и доктор рассчитывает на другой, более содержательный ответ, но я не уверена, что еще от меня требуется. Можно, конечно, выдавить из себя улыбку, только вряд ли она получится убедительной.

      – Ты не пленница, – говорит доктор. – Важно, чтобы ты это понимала. Да, двери тут запирают, и тебе говорят, что делать и куда идти, и вполне естественно, что в этой ситуации ты испытываешь подавленность и тревогу. Но, пожалуйста, СКАЧАТЬ