– А сама-то? И вообще, каким боком вы встретились? Я никогда не спрашивала, знаю, что ты неместная, но скажи, что ты в нём нашла? Васька всегда выделялся среди наших парней. Да, он красив, да, фигурка – что надо, но от его характера так воротит, что я б никогда с ним под венец не пошла. Выпендривается, кривляется, цену себе набивает. А Александра Константиновна? О-о, язва ещё та. Чуть что, бежала с разборками, орала, как курица на нашесте: кудахчет, а на рожон не лезет. Ой, как вспомню, любила она пугать и милицией, и вышестоящим начальством. И как тебя угораздило вляпаться в змеиную семейку?
– Старо, как мир, – вытерев слёзы, Лена начала свой короткий рассказ о себе. – Приехали в наш клуб с компанией ребят. Вот там и познакомились.
– В Сосновку?
– Да. Он мне сразу приглянулся… – опустив глаза, женщина пробурчала, – а, может быть, от безысходности я на него запала.
– В смысле? – присев рядом, Клава навострила уши.
– Деваться мне было некуда. Да и сейчас нет у меня того места, куда бы я могла уехать. – лепетала себе под нос Лена, сгорая со стыда.
– Подожди, а мама? Почему тебе к ней не уехать? Послушай, Лен. Если дальше так пойдёт, прибьёт тебя Васька. И мамка его не поможет. Она ж верит каждому его слову. Однажды он чужой велосипед утопил, так Константиновна такого шороху навела, что чуть до суда не дошло.
– Вот именно, свекровь меня изначально ненавидит. Как только узнала, что у меня ребёнок есть, сразу встала в позу.
– А дитё чем ей помешало? Это ж не бочка с огурцами, а живой человечек.
– Клава, я никогда никому не рассказывала, но тебе скажу, только ты… – Лена подняла глаза и с жалостью посмотрела на соседку. Та чуть сама не зарыдала, когда увидела, сколько боли таится в этом печальном взгляде.
– Я – могила, Леночка. Ты можешь выложить мне всё, что угодно, – прошептала она в ответ и втянула губы.
– Я никогда не была замужем, и Катя… Катя… – подавляя в душе порывы закричать, Лена смогла рассказать страшную тайну, которую никому не рассказывала. – Она не плод любви, не нагульная. Катя – дочь моего отчима.
Глаза Клавки выпрыгнули из глазниц, прилепились ко лбу и вновь вернулись в исходное положение. Её массивная нижняя челюсть с лёгкостью дотянулась до масштабной груди и отпружинила обратно. В горле своя свистопляска: гланды сошлись ровно посередине, потёрлись друг о дружку и так и остались висеть над входом в пищевод, перекрывая дыхательные пути. Клава впала в ступор. Надолго. Секунд на пятнадцать.
– А СКАЧАТЬ