Самый приметный убийца. Валерий Шарапов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Оля, прищурившись, переводила взгляд с одного лица на другое. Кто-то сразу прятал глаза, кто-то смотрел со святым недоумением – что за муха ее укусила?

      – Скажите мне, товарищи, – начала она, – что я вижу перед собой?

      Глянула на Маслова и Приходько: они уже совершенно пришли в себя, стояли в вольготных позах, осев на одну ногу, делая вид, что все происходящее их не касается и что ждут они не дождутся, когда все, наконец, закончится.

      Оля, глубоко вздохнув, продолжала:

      – Что за отбросы? Что за чурки в галстуках? Вы над кем смеетесь, скалите зубки свои плохо чищенные? А, Маслов?

      – Что сразу Маслов? – вскинулся тот, но Оля жестом приказала: захлопни рот.

      – А знаете ли вы, что вас уже нет? Померли вы уже, разлагаетесь и воняете, слышишь, Маслов? Слышишь, Приходько? Говорить что угодно можно, но все – все! – видели, как несет от вас, ленью и гадостью.

      – Чего сразу «несет»! – взвился теперь уже Санька, а Оля, отвернувшись, продолжала:

      – Вы иуды, понятно? Даже хуже! Вы клятву давали, и вы ее не исполнили. Это у нас-то только видимость, шагистика, а, Маслов? А почему? Да потому, что на большее ты не годен. Только на мыло. И ты, Приходько. Это ты – сплошная видимость, бревно, на бревне – тряпка.

      Санька инстинктивно вцепился в галстук.

      – Тряпка. Пионер – это факел, галстук – огонь! Галстук – это только тогда галстук, когда носящий его живет, как ленинец, дышит, как ленинец. А если вам все до лампочки, зачем вы его носите?

      Иванова подняла руку:

      – Но все-таки, Оля…

      – Погоди, Настя, хотя спасибо, что вмешалась. А то тут вот некоторые старшие товарищи говорят, что все у нас враки, а младшие и не возражают?

      Названные «товарищи» оскорбленно надулись, но глаза попрятали.

      – Давайте на вас посмотрим, вы сами-то не враки? Утром на линейке – вы пионеры, юные ленинцы, на уроках – бараны ленивые, вечером – вертихвостки, шпана да спекулянты. Это ваша жизнь – сплошное вранье. Вы гореть должны, а вы воняете, ясно?

      Оля хлопнула по столу, повысила голос:

      – Ваш сознательный товарищ Настя битый час втолковывает вам: не время расслабляться! Ничего еще не кончилось, враги кругом, враги лютые, и куда страшнее, чем фашисты. Они стягивают силы, точат зубы, и будет еще не одна война, и лютее этой. Вот завтра уже надо будет показать, из какого теста кто сделан. Что вы покажете, а, Приходько? Портянки грязные да гонор? А ты, Маслов, талант к спекуляции? Вы забыли, что самое дорогое у человека – это жизнь, что дается она лишь раз, и… что?

      Иванова подняла руку:

      – «Прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое». Надо спешить жить…

      – Молодец! А вы куда спешите, Маслов?

      Опустили глаза начштабы, и уши у них были, как у обычной шпаны – ярко-красные, огненные.

      – На толкучку? Цигарками из ворованного табака торговать? Приходько тоже спешит-торопится, сразу в коммунисты. СКАЧАТЬ