Габриэль влетел следом за мной и осторожно закрыл дверь. Она даже не стукнула.
– Леди Лидделл… – мягко сказал он за моей спиной. – Я прошу прощения…
– Все в порядке, – ответила я, тщательно подавляя в себе желание развернуться и наорать на него.
Мне казалось неправильным кричать на человека, у которого я оказалась в гостях. И потом, если уж кто и был виноват в том, что я сейчас чувствовала себя провинившейся школьницей, то это точно был не Габриэль. У всех свои недостатки, думала я, и свои сложные родственники, даже в другом мире, даже у взрослых сильных мальчиков.
– Леди Лидделл, если вы сейчас не разожмете кулак, вы рискуете оторвать от юбки оборки, – с какой-то виноватой интонацией произнес Габриэль, и я только в этот момент поняла, что зажала кусок своего же платья в кулаке так крепко, что ткань натянулась и едва не трещала там, где шов соединял полоску кружева и саму юбку.
Пришлось разжать пальцы и обернуться.
Габриэль смотрел на меня сочувствующим, почти щенячьим взглядом и грустно улыбался.
– Я не думал, что…
– Что ваша тетя… или кто она вам там? Друг семьи? Решит спустить всех собак не на Кондора, а на меня? – мой голос едва не дрожал.
Он смутился, и улыбка померкла. Протянутая было ко мне рука опустилась.
– Леди Хеллен не любит Юлиана, – сказал Габриэль. – По своим причинам. И, видимо, решила, что все, к чему он прикасается, угрожает моему благополучию. И вы в том числе.
– В Бриджет, как я успела заметить, она угрозы не увидела, – съязвила я, отчего Габриэль отшатнулся, как будто я попыталась ударить его по лицу. – Простите.
– Что вы, – он тряхнул головой. Тонкие прядки светло-русых волос сместились, отлетев со лба. – Вы в своем праве злиться. И язвить. А я могу лишь просить вас проявить некую снисходительность к почтенной леди, которая, увы, с возрастом утратила чувство такта.
Я моргнула.
Хеллен Хьюм, кажется, оказалась тем, что я ожидала увидеть на месте Присциллы дель Эйве, когда Кондор впервые заговорил о своих тетушках. Но Присцилла дель Эйве всегда хорошо знала, что и зачем делает, и не имела привычки строго поджимать губы там, где могла криво улыбаться и вертеть окружающими по своему усмотрению. Присцилла напоминала мне нож – острый, хорошо заточенный кусок холодного железа, блестящий в лунном свете. Не то инструмент, необходимый для ритуала, не то опасное, коварное оружие, бьющее в цель.
Леди Хьюм ничем не отличалась от моей матери в те моменты, когда кто-то из нас – я, сестры или отец – делал вдруг что-то не то и не так.
Она так же злилась, теряя контроль.
Присцилла, кажется, контроль вообще не теряла.
Я шмыгнула носом и стерла что-то горячее и мокрое со щеки.
Габриэль смотрел на меня широкими от ужаса глазами.
– В СКАЧАТЬ