– Перевозками. У него своя транспортная компания.
– Понятно, – машинально ответил Платон и вдруг замер.
Он вспомнил, где видел ее мужа. Платон сжал зубы и едва не застонал. Ну, конечно! Перевозки! Полгода назад в его галерее проходила выставка скандального и знаменитого на весь мир скульптора. Адель, тогда еще жена Платона, занималась всей логистикой. Именно она нанимала транспортную компанию для перевозки работ скульптора.
Платон был очень занят. Мотался по Европе с одного аукциона на другой. Но на открытие выставки прилетел в Москву. Потому что гости были один важнее другого. Упускать такой момент завести связи было нельзя. Платон и не упустил, фотографируясь с важными шишками, раздавая интервью прессе и отпуская щедрые комплименты скульптору. Вот только Адель он упустил. Гопника он видел всего один раз, за несколько часов до открытия, когда грузовики один за другим доставляли скульптуры. Платон подошел к жене, чтобы поцеловать ее и поздороваться. Адель мило беседовала с неандертальцем и едва обратила внимание на мужа. Лишь представила их друг другу.
– Знакомься, Платон, это Дмитрий. Он владелец компании, которая перевозит наши скульптуры. Лично приехал, чтобы проследить за разгрузкой.
– Как никак шедевры, – улыбнулся гопник. – Не каждый день такое возим. Вот сфоткаться хочу. Чтоб пацаны заценили, – он зажал в грубой лапище телефон, прижался к Адель, которая стояла возле уже разгруженных скульптур, и щелкнул затвором камеры. – Типа культура там, духовность, туда-сюда, все дела! – хмыкнул он. – Не все ж жратву с мебелями возить.
Платон тогда едва сдержался. Культура и типа духовность. Хорошо хоть пальцы веером не распушил.
– Наслаждайтесь, – Платон растянул губы в вымученной улыбке и ушел в свой кабинет.
Если бы он знал, какую роль в его жизни сыграет этот «туда-сюда культура», то, наверное, сразу бы его придушил.
Надя зябко поёжилась, вытянула рукава свитера до пальцев и взяла кофе обеими руками. Бежевый свитер натянулся на груди. Платон машинально отметил, что грудь неплохая, хоть и маленькая. Ну хоть что-то хорошее, и на том спасибо. Но этот жест поразил его. Такая серая мышка, девочка из маленького городка. Ксюша-Ксюша-Ксюша, юбочка из плюша, а жест слишком нервозный, аристократичный даже. Как-то он не вязался с общим обликом. Платон, как художник, привык подмечать такие мелочи. И руки изящной формы. Пальцы нервные. Такие бывают у музыкантов.
Надя сделала глоток, глядя мимо него. И в этот момент выключился свет. Кофейня погрузилась в кромешную тьму. Официанты забегали между столиками, расставляя свечи.
– Извините за неудобство! Сейчас всё починим, – официант, который принес кофе, зажег желтую свечу и поставил ее рядом с Надей.
И вдруг в золотистом блике свечи, посреди бархатной тьмы, Платон на миг увидел другую Надю: худое, измученное лицо, небрежно поднятые вверх волосы, упавшие на щеки СКАЧАТЬ