Три поцелуя. Питер, Париж, Венеция. Ринат Валиуллин

Чтение книги онлайн.

      – Сейчас? – улыбнулась она.

      – Нет, вот когда тебе станет скучно, тогда и начну учить, – сел я на песок и стал снимать сандалии. Фортуна тоже последовала моему примеру.

      В этот момент, оторвавшись от стайки людей, рядом с нами полуобнаженной кометой пронеслась женщина, взвизгнув тормозами голосовых связок, за ней мужчина. Вскоре он ее догнал и завалил на песок. Женщина смеялась о чем-то безудержно, пока он не заткнул ее смех поцелуем.

      – Не смотри, они целуются, – отвернулась от них Фортуна.

      – Прямо жених и невеста.

      – А где твоя невеста? – опять уставилась на парочку Фортуна.

      – Невесты нет, есть жена, она осталась дома с сыном.

      – Я тоже когда-то хотела братика. Потом решила, что лучше собаку, – отложила сандалии в сторону и увлеклась своими маленькими пальчиками на ногах, перебирая их, как кнопочки баяна.

      – Чем лучше?

      – Она будет моя.

      – Логично. Разве у вас есть собака?

      – Нет, вместо собаки мне купили платье, вот это, – встала она и расправила его. – Правда, я в нем похожа на невесту?

      – Правда, – отхлебнул я из бутылки тринадцатиградусный закат.

      – Ты женишься на мне, когда я вырасту?

      – У меня уже есть одна жена.

      – Может, разведешься? – посмотрела она на меня украдкой.

      Я никак не ожидал такого поворота:

      – Может, лучше искупаемся?

      – Я бы на месте тети Милы своего мужа никогда бы одного не отпустила, – настаивал на своем предложении цыпленок.

      – Почему?

      – А кто бы тогда любил меня? Мне нравится, что ты разговариваешь со мной как со взрослой, – поправила она косички.

      – Мне тоже, – не придумал я ничего больше для ответа.

      – А ты не знаешь, отчего появляется седина? – неожиданно достала из оперативной памяти залежавшийся вопрос Фортуна.

      – От похолодания в мозгах.

      – Мама говорит – от любви. У моего папы уже есть на висках, я видела, когда его причесывала. Ты веришь в любовь с первого взгляда?

      – Нет, я верю только в кофе, утром, дома, сваренный не мной.

      – Я тоже не верю.

      – Тебе еще рано.

      – Нет, не рано. У меня уже была. Правда, мало.

      – А что случилось? – спросил я серьезно.

      – Он попросил у меня карандаш. Я сказала ему, что дам, если возьмет меня в жены. Антон сказал, что подумает, и взял карандаш у Оли. С тех пор я не люблю имя Антон.

      – Из-за карандаша?

      – Да нет, не только. Вот папа всегда твердит, что любит маму, а как праздник – танцует с тетей Милой. Потом мама плачет всю ночь или, чего хуже, вешается тебе на шею.

      – Чем хуже? – вспомнил я один из вечеров, когда она, пьяная, признавалась мне в несуществующей любви. – Это же только танцы.

      – Значит, ты не любишь мою маму?

      – Нет, – СКАЧАТЬ